Чердынец

Я шел к бабушке и думал: «Вот — как с обрыва в реку — бух! И на сердце как-то легче стало! Что уж там надумают мои родители — не знаю. Ну уж точно — ничего плохого для меня! Как-то с этим жить дальше нужно».

— Ты совсем сдурел, ли чё ли?! Ты иде шлындаш-то?! Я уж деда собралась отправлять — тебя искать! Ушел за хлебом и нет, и нет его! — бабушка была зла!

— Да я к нам домой зашел, что-то по бате соскучился, хотел повидаться! — а что мне еще говорить?

— Повидацца он зашел! А мне чё делать-то, чё думать?! Вот же где бестолочь, вот же где беспуть! — бабуля отобрала у меня хлеб, — пойди старого крикни, ужинать пора! А тут — ни одного, ни другого нет! Чё старый, чё малый — вот же наказал меня Бог на старости лет-то! Вот беспути, прости, Господи!

Дед пришел от «Ганадия» явно поддатый. У бабули появилась другая причина и мишень для жесткой критики! Ура!

Баушка к концу ужина все же довела деда, даже его строгое «Маре-е-я!», не срабатывало. Ну да — тут у баушки такая причина! Дед, хлопнул ложкой о стол: «Да подь ты…!». Правда — куда «подь», не сказал, ага.

Пойду-ка я на крыльцо, книжку полистаю, пока бабуля не успокоилась.

Снова огород. Сегодня жарковато, и мы с Крестиком с утра таскаемся с ведрами от цистерны к грядкам. Поливают грядки Катька со Светкой. Как сказала Вера Пална:

— Вам дай гряды поливать — все позальете напрочь! От Вас не польза будет, а вред один!

Да нам-то что — как тем татарам — наступать бежать, отступать — бежать! Одно… членисто, да! Таскаем воду? Как скажете!

Вот только воды требуется много и девчонки выливают воду из леек, быстрее, чем мы подтаскиваем ведрами. Приходится ускоряться. И как бы мы не старались не плюхать воду в ведрах, получается плохо. Уже и ноги мокрые, и треники грязные — на что тут же поступило очередное шипение Катьки! Кеды я снял загодя, босиком гоняю, а вот Сашка уже изгваздал кеды, как будто по болоту день прошагал.

Девчонки, конечно, более аккуратны, но и у них ноги уже изрядно забрызганы — ну что теперь, производственный процесс, однако! Они обе сегодня в легких ситцевых платьях. Платья не новые, и так-то были довольно короткие, а девчонки забыли, наверное, что за осень, зиму и весну — они изрядно подтянулись.

Так что, наклоняться им уже противопоказано! Тем более, Крестик уже «просек фишку»: так и норовит зайти сзади, когда они наклоняются. Нет, вовсе не за тем, что Вы подумали! Нет, конечно! Просто посмотреть, ага, полюбоваться!

Кто-то из девчонок это понял, и они стараются и не наклоняться, и не поворачиваться к нам спиной. Это их раздражает и злит! И ведь ничего явно преступного мы не делаем — подзатыльников не надаешь, причины-то явной нет! А еще их злит то, что на огороде сегодня работают несколько женщин! Женщины отряжены «протяпать» землю вокруг кустов со смородиной. Тяпать — от слова тяпка, а процесс — соответственно — протяпывание!

Наличие женщин меня, кстати, тоже — напрягает! По ранее описанным причинам. Пока еще они не разоблачились, но часам к одиннадцати, думаю, нас ждем конкурс купальников. Хорошо, еще Катька со Светкой не додумались работать в купальниках. Было бы совсем «весело», а так — женщины все же не каждый день на огороде!

Крестик немного сегодня притих. И причиной тому, что одна из молодых женщин — жена его родного дяди, брата дяди Саши — Анатолия. Красивая, кстати! До дядь-Володькиной Галины не дотягивает, но — красивая!

Вот Крестик и побаивается, что, если будет «косячить» — его папка и мамка узнает об этом от тети Наташи. Еще Крестик со своим нытьем про купание, рыбалку и «ну ее на хрен, работу такую», уже «достал» не только меня. Ему и Светка уже выговаривала, а Катька — та, так просто, ухватив как-то за черные кудри, коленом наподдавала под зад.

— Катька у вас, ващщще какая-то злыдня — шипит и пинается! Как ты с ней живешь-то?! — Крестик негромко высказывает мне обиду.

«Ага… Вот так и мучаюсь!»

У Крестика с этим — все проще. Он — старший ребенок. Есть еще младшая сестра — Настька, но она — вообще еще «малек», ей года три-четыре.

— Плакса и мамкина любимица! Все ей не так и все ей не этак! Чуть что — сразу в рёв! И я во всем крайний! — тут Крестик, пожалуй, прав. Только немного недоговаривает. Я-то знаю, что сестру он любит, и частенько возится с ней — не по необходимости, не по заданию родителей, а потому что — брат!

Наконец-то полив закончен, и Вера Пална отправляет нас с Сашкой на протяпывание малины. Сорняки там лезут, как будто их удобрениями кто-то поливает!

Катя и Света усаживаются на крайние гряды, начинают полоть. Хотя, на мой взгляд — там и полоть-то рано. Но заведующей — виднее — «а то глазом моргнуть не успеешь — все травой затянет!».