Чемодан. Вокзал. Обойма

Вот и теперь жизнь за строительным забором для многих является тайной. Не потому, что в нее трудно проникнуть – просто многим нет и дела до того, что там творится. А ведь любое строительство – это всегда огромные деньги, которые, как известно, наравне с информацией правят миром. Именно возле строек, особенно ведущихся на бюджетные деньги, и складываются самые изощренные коррупционные схемы. Недаром же стоимость квадратного метра новостройки в Москве – одна из самых высоких в мире. Хотя предпосылок для этого вроде бы и нет. Ведь трудятся на возводимых зданиях в основном приезжие, готовые вкалывать с утра до вечера за деньги, которые коренной москвич может даже полениться поднять с мокрого тротуара. Построить подешевле, продать подороже, а разницу положить себе в карман – вот принцип застройщиков всего мира. Все остальное – «сказки для бедных».

Россия же устроена так, что положить застройщику разницу в карман целиком никак не удается. Больше половины приходится на всяческие откаты, отстегивания, многочисленные взятки десяткам проверяющих. А их хватает: это и милиция, и пожарные, и санэпидемстанция, и технадзор…

Обо всем этом Андрей Ларин, конечно же, знал еще задолго до того, как оказался на стройке в качестве бригадира группы среднеазиатских гастарбайтеров. Но одно дело знать и подозревать, другое – столкнуться с явлением лицом к лицу, оказаться в шкуре рядового участника строительства. Вот тогда и начинаешь смотреть на мир совсем другими глазами, моментально разочаровываешься чуть ли не во всем человечестве. Чиновники, милиционеры, проверяющие, которые при другой системе вполне могли быть честными, порядочными людьми, в одночасье превращаются во взяточников. Одни берут деньги как бы неохотно, стыдливо отводя глаза, другие же нагло вымогают их – но не отказывается никто. Во всяком случае, за все время службы бригадиром Ларину с таким уникальным явлением столкнуться не довелось.

Объект ему достался сложный – здание оптового гипермаркета, расположенное на выезде из Москвы сразу за Кольцевой. Все строители строго делились здесь на две категории, на два мира, существующих в параллельных плоскостях. Все ИТРы, инженерно-технические работники, – а это значит прорабы, мастера, геодезисты – были или из самой Москвы, или из Подмосковья, как и самые высококвалифицированные рабочие: крановщики, операторы строительных установок. Только они и получали за свой труд то, что было положено им по закону. Остальную же черновую строительную работу выполняли гастарбайтеры-среднеазиаты: сварщики, каменщики, опалубщики, бетонщики, монтажники, подсобные рабочие. От этой категории требовались лишь две вещи: работать, работать да слушаться. Расценки и нормы выработки, заложенные в проекты и сметы, писались не для них и выплачивались не им. Чужакам платили жалкие гроши лишь для того, чтобы за месяцы изнурительной работы эти рабы все еще могли таскать кирпичи, месить раствор, копать землю и не умерли при этом с голоду. Ведь они оставались абсолютно бесправными. По жестким правилам, заведенным в фирме по трудоустройству, паспорта у рабочих забирал бригадир и хранил их у себя. Также не были положены им и мобильники. За этим следили строго. Разве что вооруженную охрану к ним не приставляли. А зачем, если стройка – единственное место, где современный раб может найти себе кусок хлеба и кое-что из сэкономленного отправить на родину?

Рабочих вакансий в Москве хватает, но человека без российского паспорта, гражданства и регистрации туда может определить за взятку только очередная фирма по трудоустройству, во главе которой стоит очередной Хайдаров. Правда, носить он будет другую фамилию. Но это не столь важно. Хайдаров и ему подобные – тоже всего лишь ставленники настоящих хозяев этого бизнеса. Ведь, как справедливо писал еще в советские времена один сатирик: «Что охраняешь, то и имеешь». Если кто-то поставлен от государства следить за порядком в области трудоустройства мигрантов, то он с этого дела положенное ему непременно откусит.

Только с первого взгляда наплыв нищих иностранцев в Россию может показаться явлением стихийным и неорганизованным. Нет, все здесь продумано до мелочей и ничего не пущено на самотек. Здесь, как и во всей стране, существует строгая вертикаль власти, в самом низу которой находится бригадир. Вроде бы и небольшой начальник, но в то же время для гастарбайтеров царь и бог. Он тот, кто прикрывает их от внешнего мира. Может спасти, а может и утопить. Это тот человек, из рук которого они получают деньги – может дать, а может – и нет. Это его распоряжения они должны выполнять беспрекословно…

Каждый подневольный человек, даже самый последний раб, будет слушаться надсмотрщика только в двух случаях: первый – если он его смертельно боится, второй – если он его безмерно уважает.