Чемодан

– Терпимо, – отмахнулся Иван, закидывая Люсины ножки себе на колени. Ему ужасно нравились её маленькие ухоженные ступни. И ярко-красным лак на ногтях аккуратных пальцев, который выглядел ужасно сексуально. Да все в ней будоражило кровь… Другое дело, что Иван твердо для себя решил – сегодня он оставит Люсю в покое. Еще не хватало, чтобы она подумала, будто бы только для секса ему нужна!

– Значит, все-таки достает? – свела брови на переносице.

– Да и черт с ним. Мне-то что?

– Не нравится мне эта ситуация…

– Слушай, Люсь, давай не будем сейчас об этом? Мне этого муд*ка на стройке за глаза хватает. Не хочу о нем еще и в свой законный выходной вспоминать.

– Ну… Ладно. Тогда расскажи о себе.

– А что рассказывать? – вскинул брови Иван. – Ничего интересного в моей жизни не было. Родился, учился, работал… Все, как у всех.

– А… мать? – не сдержала любопытства Люся.

– А что – мать? Она и не мать вовсе. Так… Кукушка. Хорошего я о ней ничего сказать не могу, а плохое… не стану.

– Ты, прямо, как о покойнике. Либо хорошо, либо ничего, кроме правды.

– А она для меня покойник и есть. Умерла… Давным-давно.

– Что, и никаких вторых шансов?

– Уже никаких, – сухо подтвердил Иван, вставая с пола, чтобы подлить им вина.

– И что означает это «уже»?

– Люсь, я ведь, пока малой был, знаешь, сколько давал ей шансов? Миллион. Каждый праздник сидел у окна… Ждал – вдруг одумается и придет? И себя винил, не её, понимаешь? Думал, это я какой-то не такой, раз у всех были матери, а у меня – нет. Знаешь, сколько я ей поделок кривобоких сделал, сколько рисунков нарисовал, чтобы заслужить любовь? Черт, мне кажется, я и отличником был лишь бы только обратить на себя её внимание, заставить собой гордиться… А ей все равно было. Все равно.

– Тебе до сих пор об этом больно вспоминать? – прошептала Люся, нежно проводя рукой по его голове. Ваня тянулся за её прикосновениями, как привязанный, заставляя Люсино сердце мучительно сжиматься.

– Больно? Нет. Я ведь больше ничего не жду. Успел усвоить, что если ты нужен человеку, то он просто будет с тобой, и никакие вторые шансы ему попросту не понадобятся, понимаешь?

Люся кивнула. Поцеловала парня в колючий подбородок, чтобы отвлечься. Чтобы не думать о разбитом детском сердечке маленького Вани…

– Извини. Я не хотела бередить твои раны… Просто мне хотелось узнать тебя получше.

Иван кивнул головой, обвил Люсю рукой за плечи, поцеловал в висок.

– Ничего… Все уже в прошлом.

– А твой отец?

– Понятия не имею, где он. Мать забеременела на первом курсе университета. А когда я родился – они с отцом уже разошлись.

– И он тебя даже не видел? Не искал?

– Нет.

– Возможно, он пытался, но это ведь нелегко, – попыталась ободрить Ивана Люся.

– Не думаю. Через социальные сети найти можно, кого угодно. Было бы желание. Тем более, что я никуда не переезжал. Тот же город, та же улица, тот же дом и квартира…Я смирился с тем, что меня никто не хотел по-настоящему. И тебе советую не питать иллюзий.

– Зато у тебя есть дед, – нашлась Люся.

– Да… Вот уж точно. С дедом мне повезло. Я бы хотел тебя с ним познакомить. Ты не против?

– Познакомить?! С дедом? – Люся так сильно удивилась, что даже отложила пиццу.

– Да. Так что скажешь?

– А тебе не кажется, что мы слишком спешим?

Аппетит пропал совершенно. Иван хотел ввести её в свою семью, но Люся абсолютно не понимала, зачем ему это было нужно. В любом случае их роман не перерастет во что-то серьезное. Не перерастет потому, что такого не может быть в принципе… Тогда зачем все эти знакомства? Неужели Ваня в самом деле верит, что у них что-то получится?

– Нет. Не кажется. Ты мне очень давно нравишься. И я четко знаю, чего хочу.

Люсе хотелось расплакаться. Рядом с ним она раскисала. Факт. Становилась слабее, мягче, ранимее. Как солдат, скинувший броню после боя.

– И чего же ты… хочешь?

– Тебя. Я хочу тебя…

Она окончательно поплыла. Растаяла, как снеговик по весне. И от его слов, и от его серьезного темного взгляда, который обещал ей так много.

– Вань… Ванечка…

Скорее к нему, к черту пиццу. И вино тоже к черту. От его губ она хмелеет гораздо сильней. Он вообще на неё как-то забористо действует. С самого первого дня. Дурманит… Иван полулежал, опираясь на локоть, Люся переместилась, поджав под себя ноги, и медленно-медленно приблизилась к его губам. Поцеловала, обхватив в чашу рук его совершенное лицо. Коснулась нежными поцелуями скулы, уголка губ… Потерлась носом о небритые щеки, наполняя легкие его абсолютно неповторимым ароматом. Крупные пальцы Ивана зарылись в ее волосах, вторая рука скользнула вдоль позвоночника, прижимая Люсю к твердой груди.

– Я хотел дать тебе передышку, – признался парень.

– Зачем? – прерывисто дыша, уточнила Люся.

– Чтобы ты не думала, что мне только это и надо.

– А я и не думаю…