Чем глубже мы падаем

Страйкер написал мне, спрашивая, не хочу ли я немного развлечься, и я принял его предложение после того, как Зак сказал Кэти, что приглашает ее на ужин в качестве извинения. Он, конечно, сказал это не такими словами, но я все понял. Он ничего не говорил о той ночи, когда я приводил его в чувство, да и я сам не стал делиться с ним подробностями. Лучше забыть об этом и двигаться дальше.

Страйкер жил так близко, что я просто добежал до его дома. Это была типичная квартира, занимающая целый этаж трехэтажного дома, которая, скорее всего, изначально не являлась отдельными апартаментами, но превратилась в таковую примерно в восьмидесятые годы.

— Проходи.

Комнаты оказались тесноватыми, но опрятными; они были переполнены книгами и музыкальными инструментами, а стены покрывали его рисунки.

У него играла какая-то музыка, которая показалась мне незнакомой.

— Что это? — показал я на его массивные динамики.

— Малоизвестная канадская группа. Я люблю андерграунд, особенно если количество их фанатов едва дотягивает до тысячи. Выпьешь что-нибудь?

— Да, воды, если можно.

Пока он наливал воду в стакан, я просмотрел его книги и обнаружил, что у нас есть кое-что общее.

— Куришь?

— Нет, пытаюсь вести здоровый образ жизни. В моем прошлом было слишком много такого дерьма.

— Ладно, я понял тебя. Просто подумал, что надо предложить. Играешь? — он поймал меня на том, что я уставился на барабанную установку, занимавшую угол, рядом с матрасом.

— Не совсем. При рождении я получил не очень много музыкального таланта. А ты?

— Да.

— Ты еще на чем-то играешь? — мои глаза осмотрели комнату и остановились на целом оркестре разнообразных инструментов. Контрабас, гитара, барабаны, клавишные и несколько футляров, видимо, с другими инструментами внутри.

— Я же говорил тебе, что я гребаный гений. Так еще к тому же музыкально одаренный, — он подошел к одному из футляров и достал из него нечто, оказавшееся при более близком рассмотрении гитарой банджо.

— Это мне досталось от дедушки. Вот он, — сказал он, указывая на черно-белую фотографию мужчины, сидящего в вертолете и одетого в камуфляж, которая располагалась на стене между его рисунками.

Он перебрал пальцами несколько медиаторов и начал играть. Только когда он начал петь, я узнал Вуди Гатри. Он нравился моему дедушке, и такая пластинка была где-то в моей коллекции, но я не очень часто ее слушал.

Страйкер притопывал ногой в такт песне и я тоже начал повторять за ним. Будь у меня несколько ложек, я бы подыгрывал ими. Дедушка научил меня играть на ложках, когда я был ребенком, чтобы я умел подыгрывать его пластинкам и когда он пел.

— Это не спускает меня на два пункта вниз в шкале хвастунов? — спросил Страйкер, закончив играть.

— Только в том случае, если ты начнешь носить комбинезон и соломенную шляпу.

— Хорошо, — он тронул струны банджо. — Научиться хочешь?

— Серьезно?

Он пожал плечами.

— Почему бы и нет?

Спустя десять минут я смог сыграть три аккорда.

— Неплохо. Ты играешь, как мой пятилетний кузен после полуторачасового занятия.

— Спасибо.

Через час я уже смог сыграть элементарную песенку.

Дверь Страйкера резко распахнулась как раз тогда, как я собирался начать ее заново.

— Привет, можно одолжить твою машину? Моя снова сломалась, — девушка прошла в комнату, даже не удостоив меня взглядом. Если быть кратким, то, судя по ее ярко оранжевым волосам, похожим губам и одинаковому стилю одежды, это, вероятно, была сестра Страйкера.

— Конечно, — он вытащил ключи из кармана и бросил их ей.

— Привет, — сказала она, уставившись на меня и банджо.

— Зан, это моя сестра Триш. Триш, это Зан.

— Приятно познакомиться, — сказал я в то время, как она продолжала стоять, позвякивая ключами.

— Подожди, ты сказал Зан? Как Зан Паркер?

— Ага, — подтвердил я.

Я стал печально знаменит. Для этого хватило лишь нескольких недель.

— Серьезно? — спросила она, недоверчиво переводя взгляд с меня на Страйкера и обратно.

— Что тебя не устраивает? — сказал Страйкер, поднимаясь. — Ты даже не живешь здесь.

Я уже проходил через это множество раз. Пришло время пережить это снова.

— Все в порядке. Увидимся позже, — я взял банджо и положил его обратно в футляр.

— Нет, ты не должен уходить. Прости, что моя сестра ведет себя, как сумасшедшая, но такая уж она есть.

— На этот раз у меня есть оправдание, — заявила Триш. С каждым словом она все ближе придвигалась к Страйкеру.

— Не тогда, как ты приходишь ко мне домой и заставляешь моих друзей чувствовать себя некомфортно.

Мое ухо уловило слово «друг».

— Только, если твои друзья такие, как он, — сказала она.

— Такие, как он?

Они стояли лицом к лицу, а обо мне уже почти забыли. Я попытался незаметно проскользнуть к двери, но Страйкер поймал меня.

— Такие, как я. Те, кто попадает в аварии, находясь за рулем в нетрезвом состоянии, и калечат других людей, — объяснил я. — Ты ведь это имела в виду?

Они оба ошеломленно уставились на меня.

— Можно сказать и так, — проговорила Триш.

— Как ты узнала? — спросил я ее.

Она отбросила назад волосы.

— Я работаю с Лотти.

— Подождите. Кажется, все знают что-то, чего не знаю я, — сказал Страйкер.