Человек в темноте

Прошло пару дней, как случился последний приступ паралича. Но из головы не выходил образ того, кто почти каждую неделю пытался мной овладеть. Высохшее тело до костей, обтянутое тонкой синеватой кожей, медленно и плавно тянулось от ног к моему лицу. Пустые серые глаза пугали еще сильнее, а скрипящий голос, шепчущий мерзости на латыни, приводил в ужас весть мой организм. Оно не было похоже ни на женщину, ни на мужчину. Оно выглядело как призрак, который может схватить. У этого существа не было хвоста или рогов, когтей или других уродливых конечностей. Но я точно знала, что это монстр. И ноги.. Ноги, будто изо льда, длинные, тонкие и в трупных пятнах. Пряди черных волос спадали с плеч и шатались из стороны в сторону, склеенные грязью и жиром. Они свисали, как сосульки. Но я никак не могла сосредоточиться на губах, не могла вспомнить, есть ли зубы, острые и тонкие как у вампиров или желтые и гнилые как у мертвецов. Не помнила и то, как именно оно пахнет. Я ощущала дыхание на коже, и оно вызывало ужас. Пустые глаза отвлекали меня от остального.

«Прочь из моей головы! Тебя не существует», – я помотала головой, отрицая мысли.

Я открыла список вещей, необходимых мне для поездки: паспорт, деньги, косметика, белье, куртка и пара свитеров. Из сорока пунктов в чемодан умещалось всего двадцать три. Куда деть остальную половину оставалось загадкой. Приходилось думать, что может быть бесполезным и чего брать не стоит.

–Шампуни и крема можно купить и в Москве. Так что вы не едете. – я усмехнулась сама себе и отложила их в сторону. – Утюжок очень нужен. Ты остаешься.

Я пыталась избавиться от самых ненужных вещей, которые, возможно, даже не надену.

– Так-то лучше. – я нахмурила брови, оглядела спальню и увидела на прикроватном столике браслет. Я схватила его, как самую дорогую вещь из прошлого, и надела на левое запястье. Сантиметровой толщины красный плетеный браслет из бисера, с буквой «В» посередине. Напоминание обо мне. Обо мне прошлой.

До поездки мечты – три дня. Завтра утром – автобус до соседнего города с большим международным аэропортом. Я несколько раз проверила каждый пункт и сложила все в одном месте, чтобы не забыть ничего. «Билеты, деньги, паспорт», – моя мантра на остаток дня. Я испытывала такое легкое волнение и тошноту, какое ощущала всегда перед дорогой куда-то. И пока я не сяду в автобус, а затем в самолет, эти чувства будут сопровождать меня, до самой Москвы, и пройдут, лишь когда я ступлю на западную землю. На карте прилично накопленная сумма, отпускные и несколько тысяч от инвестиций. За пять лет упорного труда в местном журнале я ни разу не гуляла отпуск. Поэтому у меня три месяца свободы от работы. И новая жизнь.

Я взяла телефон и в разделе вызовов нашла маму. Я должна была сказать ей, что улетаю. Отголоски прошлой жизни все еще сказывались на мне. Мамин тотальный контроль так и остался крошечным пятном на моей свободе. Отдаленные гудки несколько раз прозвучали в динамике, прежде чем мама взяла трубку.

–Саша? Привет. Не ожидала, что ты позвонишь. Почти месяц прошел после.., – я знала, что маме не понравится то, что я собиралась сообщить. Одно дело – переехать от нее в соседний город, чтобы вырваться из-под опеки, а иное – перебраться на другой конец страны.

–Привет, мам. – От волнения разболелся живот. Я подошла к окну, потому что связь в квартире была отвратительной и почти нигде не ловила. На экране телефона появились два деления. Я включила громкую связь и положила телефон на подоконник для уверенности, что антенна не пропадет.

С тех пор, как я съехала с родительского дома, редко звонила маме. Мы никогда не были особо близки, как мать и дочь. И отдалились совсем. Она и не догадывалась про приступы ночного сна, и я не хотела ее расстраивать, поэтому всячески скрывала.

– Саш, ты вообще собираешься приезжать? У тебя, вроде как, отпуск намечался. Или ты решила работать, как проклятая? Всех денег не заработаешь.

– Мам.. – как же трудно мне давались слова.. Всегда тяжело разговаривать с мамой. Еще в детстве противостоять маминому «нет» было нереально. Особенно когда мама надевала форму. Ничего не изменилось. Даже на расстоянии. – Мам, я уезжаю. В Москву.

Тишина на противоположной стороне трубки насторожила меня. Я понимала, что сейчас у мамы случится внутренний припадок ярости, а затем она совершенно спокойным голосом начнет выдавать тысячи причин, почему мне стоит воздержаться от поездки. Вплоть до мольбы не бросать ее в очередной раз, ведь она же поднимала меня одна, и теперь нуждается во мне.

– Я хочу прощупать почву в одном из агентств. Мне сделали предложение, но все решится на закрытом мероприятии, на котором я должна быть. – да, я немного исказила правду. Но для ее же спокойствия.

– Ты.. ты что? Издеваешься? Опять? – в этот раз ее тон звучал натянуто. Будто она на грани сорваться и облаять меня, словно я пробегающая мимо стаи собак кошка. – Ты бросаешь меня?

– Мам, давай не бу..