Человек в лабиринте эволюции

В 1957 г. в Ленинграде вышла книга выдающегося анатома и палеонтолога А. П. Быстрова «Прошлое, настоящее, будущее человека». В ней, в полном соответствии с названием, было три главы, в первой из которых рассказывалось о происхождении человека, во второй — об основных особенностях анатомии современных людей и различиях между расами, а в третьей рассматривался вопрос о возможности продолжения эволюции нашего вида в будущем. В этой главе автор мистифицировал читателя, как будто бы сочувственно изложив десятки фактов, свидетельствующих, по мнению многих других учёных, о том, что человеку предстоит ещё испытать серьёзные биологические преобразования, которые неузнаваемо изменят его скелет, физиологию и внешний облик. Быстров пошёл даже ещё дальше и включил в свою книгу несколько рисунков, изображающих гипотетического человека будущего — Homo sapientissimus (рис. 37). Для этого странного существа характерны огромная беззубая голова (рис. 38), вырожденная грудная клетка, развитые тазовый пояс и конечности. Оно очень напоминает описание марсиан в романе Герберта Уэллса «Война миров». У марсиан, рассказывает главный герой романа, «совершенно не оказалось никаких признаков сложного пищеварительного аппарата, являющегося одной из частей нашего организма. Они состояли из одной только головы. У них не было внутренностей», а «большую часть их тела занимал мозг».

Рис. 37. Так, по мнению А. П. Быстрова, мог бы выглядеть человек будущего Homo sapientissimus, если бы наша биологическая эволюция продолжалась естественным путём

Рис. 38. Сравнение черепов современного человека (Homo sapiens) и гипотетического человека будущего (Homo sapientissimus)

Картина, прямо скажем, не слишком привлекательная, и, добравшись до конца третьей главы книги Быстрова, мало кто не проникнется сочувствием к людям будущего. Однако, перевернув страницу и пробежав глазами первые строчки заключения, потрясённый только что нарисованной перед ним жутковатой перспективой, читатель вздыхает с облегчением. «Я, — признаётся, наконец, автор, — совершенно не согласен с тем, что написано в предыдущей главе. Я не разделяю взглядов анатомов на предстоящую судьбу человека и не думаю, что его скелет даже в очень далёком будущем может принять такие уродливые формы, какие пророчествуют они. Я вполне убеждён, что всё то, что анатомы с такой уверенностью предсказывают человеку в будущем, с ним никогда не случится».[39]

Подавляющее большинство исследователей, позднее обращавшихся к вопросу о возможности будущей биологической эволюции человека, разделяет мнение, столь чётко сформулированное А. П. Быстровым в только что процитированном отрывке. Основанием для воцарившегося единодушия служат как эмпирические данные, накопленные палеоантропологией, так и некоторые теоретические соображения, вытекающие из того, что мы знаем (или, точнее, считаем, что знаем) о механизме работы эволюционного процесса. Во-первых, известно, что за последние несколько десятков тысяч лет человеческий скелет не претерпел практически никаких существенных изменений и по строению черепа и других костей люди, живущие сегодня, отличаются от своих верхнепалеолитических предков ничуть не в большей степени, чем и те и другие различаются между собой. Во-вторых, согласно постулатам СТЭ (см. главу 1), для того, чтобы биологические признаки, характеризующие сегодня наш вид, претерпели со временем сколько-нибудь заметные изменения, необходима интенсивная работа отбора, но от неё человек, как считается, давно уже оградил себя культурными барьерами. То есть, конечно, какой-то отбор всё равно происходит, даже в самых передовых с технологической и медицинской точки зрения обществах, но он сводится лишь к устранению из генофонда человечества некоторых крайних, заведомо бесперспективных и нежизнеспособных вариантов и не способен сыграть преобразующую роль. Попросту говоря, индивиды, одарённые от природы, скажем, могучим интеллектом или богатырским здоровьем, имеют в нынешних условиях ничуть не больше шансов «послать» свои гены в будущее, чем вполне обычные люди, а длинноногие победительницы конкурсов красоты рожают в среднем не больше детей, чем те их подруги, кому выход на подиум заказан.