Человек с мешком

Из-за моря приплыли? Ага, из Заокраинного Запада. Верхом на хромой скумбрии. Или что? Явно передо мной находились люди, привыкшие к высокому положению. Да к тому же часто бывающие «на публике». Городские то есть жители. И не из подвалов. Вылезшие оттуда так не выглядят. Но мои аналитические размышления прерваны были еще одним из старичков, обратившимся к первому.

– Что-то он больно уж спокоен, Брейловец. – Правда, смотрел он при этом все равно на меня. Горящими, как уголья, глазами. Да, крепкие у эльфов старейшины. Крепкие. – Надо бы ему сказать, что не только его в этом случае смерть ждет. Но и отступницу.

Если он и рассчитывал на эффект, то явно не на тот. Поскольку вызвал у меня отнюдь не беспокойство, а озадаченность. Я попросту не понял, о чем речь. Какая отступница? Еще кто-то?

– Торопишься ты всегда, Чештина. – Тот, кого назвали Брейловцем, недовольно поморщился. – Может, он оттого спокоен, что запираться перед нами не думает? А ты его – пугать. Дело ли?

– «Не думает», – буркнул сразу же в ответ Чештина, фыркнув в белые усы и просверлив меня взглядом, – да по нему разом видно, что ничего он нам добром сказать не захочет. Вон рожей-то окаменел!

Брейловец собрался что-то ответить, но тут откуда-то с конца стола один из сидящих подал реплику недовольно:

– Да не начинайте вы свару, старейшины! Мы этого молодца сюда на разговор привели, а не затем, чтоб наши перепалки слушать. Да и нам самим недосуг. Помолчи-ка, Чештина. А ты, Брейловец, начинай давай. А мы послушаем.

К моему все возрастающему удивлению, Брейловец обиделся! Серьезно надувшись, он тоже просверлил меня взглядом – как будто это я был в чем-то виноват! – и ответил сварливо:

– Коли такой нетерпеливый, так, может, сам и начнешь, Черпадло?

– А чего? И начну! – охотно откликнулся неведомый для меня Черпадло, сидевший с дальнего края стола и терявшийся в сумерках. – А скажи-ка, парень, кто ты таков, – велел он мне, – и по какому такому праву ты именуешь себя джинном-Посланцем Высокого Дома.

Во, ни хрена себе кукуруза! Они бы еще спросили, на основании чего я прошел таможенный контроль! И где моя въездная виза?!

Я откровенно замешкался с ответом и тотчас каменная рука сжала сердце, пробив грудь тупой болью. Ноги у меня враз подогнулись. Уф, чтоб вас! Но чего ответить-то?

– Люди меня так называют, – решил я говорить чистую правду. «Форрест Гамп. Люди называют меня – Форрест Гамп». Ну-ну. – А пришел я сюда из другого мира. Так случайно получилось. И здесь оказался джинном…

Сердце сжало второй раз. Так, что тут я уж и в самом деле испугался. Еще бы – даже в глазах потемнело. Я вообще чуть не грохнулся на пол.

– Думай, что говоришь, – донесся до меня голос Черпадло. Забавно, если «чер» откинуть, что получается? Гм. Я неожиданно для себя внутренне хмыкнул. – Мы тебя добром спрашиваем! И баек этих твоих нам не надо. Отвечай толково и коротко. Кто тебя послал? С какой целью? И где и когда тебя обучили твоей неизвестной магии?

– Как это его оружие работает! – встрял опять неугомонный Чештина. Он, видимо, из старичков был самый бойкий. Или, подумалось мне, самый заинтересованный. Осаживать его на сей раз не стали.

Я, отдышавшись, несколько пришел в себя. Вот это, оказывается, номер! И что я им скажу, если они вправду верить не желают? Чего-чего, а такого оборота я как-то совсем не ожидал!

Я снова промедлил, и невидимая рука снова стиснула сердце. В глазах потемнело. Где-то в дальнем уголке сознания начала медленно разгораться яростная искра. Всплыли кое-какие воспоминания.

Желаете знать, как оружие работает?! Залиба с Потуром, помнится, тоже весьма интересовались тем, как пистолет стреляет! Вы меня, мерзавцы, за кого принимаете?!

– Да я вам только более подробно повторить могу, – медленно произнес я, сдерживая дыхание. Все-таки сердечные перебои – неприятная штука. Но я решил быть, сколько возможно, вежливым.

Что-то здесь, после возвращения от Стаса, пошло явно как-то не так. У меня на миг даже мелькнула мысль, что Стас меня не туда вернул! Мало ли? Говорил же он что-то насчет ошибки! Но потом, подумав, решил, что такого, пожалуй, совпадения быть не должно.

Я ждал еще одного нажатия, но его не последовало. Вместо этого Черпадло помолчал, видимо разглядывая меня.

– Не желаешь говорить, – констатировал он голосом опытного следователя. – Что ж, попробуем другой вопрос. По чьему наущению ты, неизвестный чужак, убил нашего светлого короля? И на этот вопрос, – он специально выделил обращение голосом, – тебе придется ответить.

На этот раз я, похоже, и в самом деле отключился. Ненадолго, поскольку продолжал стоять, когда пришел в себя, а пелена перед глазами рассеялась. Искра гнева разгорелась уже в нешуточное пламя. Я судорожно выдохнул сдавливающий грудь воздух. Почти со всхлипом.

Ай да я! Прямо-таки Камо. А то и красный партизан в плену. Долго ли вот только мне еще эту комедию играть? Или пора уже и закругляться?

– Почему вы не верите, что я джинн? – спросил я. И немедленно получил еще одно пожатие. Не такое, правда, сильное, но все же пришлось пошатнуться.