Читаем Человек по имени Рабл Нун полностью

Место было обжитым. Поленница дров у одной стены. Круг из камней, в нем почерневшая зола и уголь от старых костров.

Незнакомец собрал хворост на растопку и развел костер.

- Запах дыма нас не выдаст?

- Вряд ли. Кроме тропы, по который мы шли, сюда нет пути. Для верховых последние полмили никак не годятся. А как известно, ни один ковбой не спешится, пока его не заставят. В общем-то, этим укрытием пользуются лет сорок, и никто из чужих о нем пока не пронюхал, - сказал он, затем глубокомысленно добавил: - Лучше надеяться на то, что человек, подозреваемый в нарушении закона, окажется невиновным. И такое случается.

Незнакомец разжег костер, встал и вытер ладони о джинсы.

- Да, случается, - повторил он, с интересом глядя на своего спутника. Моя фамилия Раймс, - сказал он. - Д. Б. Раймс.

Света было достаточно, чтобы он разглядел его. Раймс был худощав и жилист, волосы песочного цвета, холодные синие глаза, острый взгляд. Видимо, он ожидал в ответ услышать имя того, кого привел за собой в убежище. Но он молчал. Раймс поглядел с удивлением, затем принес из угла кофейник.

- Вы, должно быть, важная персона, раз так их расшевелили, - сказал Раймс. - Не видел подобной активности в этом городишке с последнего налета индейцев, что было несколько лет назад.

Он не ответил, потому что не знал, о чем говорить. В голове стучало, кровь билась в висках, сказывались последствия бега. Он устал как собака, все кости ныли. Но он был настороже, не зная человека, протянувшего свою дружескую руку, и не понимая, почему тот это сделал. Он был благодарен, но не доверял ему. Что хотел этот человек? Кем был Д. Б. Раймс?

- Зачем вы им понадобились? - спросил Раймс.

- Понятия не имею... - Как объяснить, что он и в самом деле понятия не имеет, кому и что нужно. - Полагаю, я попал в неудачное место в неудачное время.

- Дело ваше. Как вас зовут?

- Зовите меня Джонас. И спасибо за помощь.

- Ерунда. Попейте-ка кофе, а я осмотрю вашу рану.

Его пальцы ощупали рану на голове Джонаса.

- Я не знаю, что это. То ли пуля, то ли удар.

- Пуля, - сказал Раймс. - Кто-то стрелял в вас.

Он принес кастрюлю. Затем склонился к углублению в скале и налил в кастрюлю воды.

Человек, назвавший себя Джонасом, внезапно испугался. Минуту-другую он, видимо, был без сознания, пока Раймс варил кофе... Было какое-то затмение... Он почувствовал холод.

Заметил ли это Раймс? Случится ли это снова? Просто упадок сил или что-то с его головой?

- Странная рана, - заметил Раймс. - Похоже, что кто-то вас преследует.

- Почему вы так считаете?

- В вас стреляли откуда-то сверху. Из окна или с балкона... Может быть, с крыши. Видимо, вы попали в засаду.

- Почему же не со скалы?

- Но ведь в вас стреляли в городе.

Неожиданно Джонас остро почувствовал, что кобура у него пустая.

- Откуда вы знаете?

Раймс взглянул на него ничего не выражающими холодными синими глазами.

- Вы появились из города. Уже в таком состоянии: шатаясь и падая. Я видел.

- Вы были на станции?

Раймс усмехнулся.

- Нет. Я сидел в высокой траве, так же, как и вы. И тоже боялся, что меня увидят. - Раймс мокрой тряпкой обтирал рану на голове Джонаса.

- Пуля попала в кость, рана очень глубокая. Похоже, вас контузило. - Он сполоснул окровавленную тряпицу. - В вас стреляли дважды.

- С чего вы взяли?

- Вижу. У вас на голове есть старый шрам. Кто-то бил вас раньше, и не однажды... А эта пуля прошла рядом. Как будто кто-то старательно целился.

Старый шрам? Может, у него их много. Он не имел понятия, как теперь выглядит и какие шрамы есть у него на теле.

- Джонас... Имя мне незнакомо, - заметил Раймс. - Может быть, поэтому я его и назвал.

- Причина хороша. Как, впрочем, и любая другая. - Присев на корточки, Раймс подбросил хворосту в костер. - Кто бы в вас ни стрелял, он не хотел, чтобы его увидели. Считал вас сильно опасным.

- Сомневаюсь.

- Похоже на то. Тут крутится много таких, из которых каждый пристрелит вас за полсотни долларов, инсценировав дуэль, например. И все будет выглядеть пристойно и благородно, а свидетели поклянутся, что был честный поединок. Но если вам устроили засаду, значит, предполагали и опасались, что вы стреляете быстрее.

Джонас не ответил. Кофе был вкусный, а теперь Раймс поджаривал бекон и живот подвело от голода. Он пошевелился.

- Ваша пустая кобура меня беспокоит, - сказал Раймс.

- Кажется, я выпал из окна. И видимо, когда падал, потерял револьвер. Или минутой раньше.

- Не помните?

- Нет.

Чуть подумав, Раймс сказал:

- Могу снабдить револьвером, в вашем положении лучше его иметь.

Раймс отошел в глубину пещеры, вынес оттуда револьвер и коробку с патронами. Затем он перебросил револьвер Джонасу, тот ловко подхватил его на лету, прокрутил барабан и положил в кобуру.

- Ну, - произнес Раймс сухо. - Вы знаете, как им пользоваться. - Он протянул коробку с патронами. - Вам они могут понадобиться. Я вижу,

- Спасибо.

Револьвер был новый, тяжесть его подействовала успокаивающе.

- Вы мне доверяете, - заметил Джонас.

Раймс усмехнулся.

- Вы во мне нуждаетесь, - сказал он. - А я в вас - нет.

- Вот как?

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное