Человек-невидимка. Роман и рассказы

Удивительно ли, что «Человек-невидимка» — самое по сей день читаемое произведение Уэллса и что литературным подражаниям этому роману нет числа? По мотивам «Человека-невидимки» было сделано несколько кинофильмов.

«Человек-невидимка» воплотил многие лучшие черты писательской манеры Уэллса. Здесь перед нами воистину «реалист фантастики», как назвал Уэллса английский писатель Джозеф Конрад.

То же самое можно сказать и о рассказах Уэллса.

В качестве новеллиста он выступал не очень долго, в основном с 1894 года до 1903-го, иными словами — примерно в то же время, когда был создан ранний цикл его фантастических романов, закончившийся «Первыми людьми на Луне» (1901). Рассказы Уэллса, о каких бы чудесах в них речь ни шла, всегда очень бытовые, часто юмористические, со множеством жизненных примет и деталей, с лаконичными, но достаточно точными и выразительными характеристиками персонажей. Необычайное открывается в его рассказах не бесстрашным искателям приключений, а людям вполне заурядным, и это столкновение невероятного с обыденным дает по воле писателя эффект самый разнообразный. Порой нам смешно, порой грустно. Марсианские просторы воочию являются затравленному семьей старому антиквару («Хрустальное яйцо», 1897), а способность творить чудеса достается недалекому конторщику («Человек, который мог творить чудеса», 1898). В рассказе «Замечательный случай с глазами Дэвидсона» (1895) Уэллс очень серьезен: он прорабатывает на материале индивидyaльнoгo человеческого опыта один из гипотетических случаев пространственно-временных отношений.

Но в «Похищенной бацилле» и «Новейшем ускорителе» (1901) он снова заставляет нас громко смеяться.

При этом Уэллс не стремится писать рассказы специально «смешные» или, скажем, «страшные». Он добивается эстетического эффекта более сложного. Рассказы Уэллса достаточно объемны — прежде всего благодаря масштабу мысли автора. За простым здесь прочитывается сложное. Ведь мир Уэллса удивительно подвижен и подвержен чудеснейшим переменам. Он весь — своего рода «волшебная лавка».

Беда только в том, что здесь далеко от игры.

Уэллс составил себе славу в конце прошлого и начале нашего века, когда люди подводили итоги минувшего, пытались проникнуть умственным взором в будущее.

Уэллс был среди тех, кто непримиримее других оценивал прошлое, с наибольшей надеждой взирал на будущее. И вместе с тем Уэллс был против мещанского благодушия. Он учил видеть жизнь, какая она есть, и уже этим помогал ее переделывать. Он знал, что миру предстоят новые тяжелые испытания, и призывал быть к ним готовым. Он не ждал перемен без борьбы. Разве что перемен к худшему. И указывал, против чего надо бороться.

Он и сам не оставался в стороне от этой борьбы.

Приобретенный им общественный вес он использовал для того, чтобы бороться против любых проявлений реакции. Уэллс был среди первых, кто поддержал нашу страну после Великой Октябрьской революции. Он первым написал в Англии антифашистский роман. «Он всегда боролся против старого мира» — так был озаглавлен некролог о нем, помещенный в 1946 году в газете английских коммунистов «Дейли уоркер».

Ю. Кагарлицкий

ЧЕЛОВЕК-НЕВИДИМКА

Глава I Появление незнакомца

Незнакомец появился в начале февраля. В тот морозный день бушевали ветер и вьюга — последняя вьюга в этом году; однако он пришел с железнодорожной станции Брэмблхерст пешком. В руке, обтянутой толстой перчаткой, он держал небольшой черный саквояж. Он был закутан с головы до пят; широкие поля фетровой шляпы скрывали все лицо, виднелся только блестящий кончик носа; плечи и грудь были в снегу, так же как и саквояж. Он вошел в трактир «Кучер и кони», еле передвигая ноги от холода и усталости, и бросил саквояж на пол.

— Огня! — крикнул он.— Во имя человеколюбия! Комнату и огня!

Стряхнув с себя снег, он последовал за миссис Холл в приемную, чтобы договориться об условиях. Разговор был короткий. Согласившись на два соверена, незнакомец поселился в трактире.

Миссис Холл затопила камин и покинула гостя, чтобы собственноручно приготовить ему поесть. Заполучить в Айпинге зимой постояльца, да еще такого, который не торгуется,— это была неслыханная удача, и миссис Холл решила показать себя достойной счастливого случая, выпавшего ей на долю.

Когда ветчина поджарилась, а Милли, вечно сонная служанка, выслушала несколько уничтожающих замечаний, что, видимо, должно было подстегнуть ее энергию, миссис Холл отнесла в комнату приезжего скатерть, посуду и стаканы, после чего стала с особым шиком сервировать стол. Огонь весело трещал в камине, но приезжий, к величайшему ее удивлению, до сих пор не снял шляпы и пальто. Он стоял спиной к ней, глядя в окно на падающий снег. Руки его, все еще в перчатках, были заложены за спину, и он, казалось, о чем-то глубоко задумался. Хозяйка заметила, что снег у него на плечах растаял и вода капает на ковер.

—    Позвольте, мистер, ваше пальто и шляпу,— обратилась она к нему,— я отнесу их на кухню и повешу сушить.

—    Не надо,— ответил он, не оборачиваясь.