Человек, который торговал слонами

Но он не мог признаться незнакомой старушке, что торговля слонами — просто предлог, придуманный его покойной женой, чтобы разъезжать по стране, которую они любили.

Однако старушка не стала слишком уж соваться в чужие дела.

— А я вот знавала человека, который продавал мангустов, — сказала она. — Или надо говорить «мангуст»?.. Он еще занимался уничтожением крыс и мышей, и — эй, что это наш водитель делает?!

Только что огромный автобус легко катил по дороге, невзирая на ливень. А в следующий миг его занесло, он заскользил, устрашающе-медленно накренился — и врезался во что-то.

Джон Уоттс ударился головой о спинку переднего кресла. Слегка оглушенный, он ворочался, пытаясь сообразить, где он и что с ним; но тут высокое уверенное сопрано миссис Эванс помогло ему сориентироваться:

— Не из-за чего так как волноваться, друзья! Я ожидала чего-то такого — но, как видите, всё в порядке!

Джон Уоттс вынужден был признать, что, по крайней мере, сам он в порядке и нисколько не пострадал. Он близоруко прищурился, озираясь, затем пошарил по накренившемуся полу в поисках очков. Очки нашлись, но они были разбиты. Джон пожал плечами и отложил очки: когда они доберутся до места, он сможет взять запасную пару из багажа. Она где-то там, в одной из сумок.

— Ну а теперь можно выяснить, что, собственно, произошло, — объявила миссис Эванс. — Пойдёмте, молодой человек, посмотрим.

Он послушно поплёлся за старушкой.

Правое переднее колесо автобуса на манер обессилевшего пьяницы налегло на высокий бордюр, ограждавший дорогу на подъезде к мосту через каньон.

Водитель стоял под дождём, ощупывая порез на щеке.

— Я ничего не мог поделать, — повторял он. — Пёс бежал через дорогу, я пытался его объехать…

— Вы могли нас всех поубивать! — крикнула какая-то дама.

— Незачем плакать, пока не больно, — посоветовала ей миссис Эванс. — И давайте-ка заберемся обратно в автобус, пока водитель сходит и позвонит, чтобы нас вытащили отсюда.

Джон Уоттс задержался, чтобы взглянуть с обрыва в каньон, куда они чуть не грянулись. Он перегнулся через ограждение и увидел крутой обрыв, а под ним — острые скалы самого зловещего вида. Его разобрала дрожь, и он поспешил укрыться в автобусе.

Аварийщики и резервный автобус прибыли очень быстро — впрочем, может быть, Джонни просто задремал. Скорее всего, последнее — потому что дождь уже, оказывается, перестал, и в разрывах туч сияло солнце. Водитель резервного автобуса сунул голову в дверь и бодро крикнул:

— Вперёд, братцы! Теряем время! Вылезайте отсюда и полезайте ко мне!

Джон и в самом деле заспешил и оступился, поднимаясь в салон второго автобуса. Новый водитель поддержал его.

— В чем дело, папаша? Ушиблись, похоже?

— Да нет, спасибо. Я в порядке.

— Разумеется, папаша. Лучше некуда.

В автобусе он увидал свободное место возле миссис Эванс и устремился туда. Старушка улыбнулась ему.

— Замечательный день сегодня, правда? Как в раю!

Он согласился. День в самом деле был великолепным, по крайней мере теперь, когда прошла гроза. Огромные облака плыли в теплом синем-синем небе, чудесно пахло чисто умытым асфальтом, напоенными дождем полями и зеленью — он откинул спинку сиденья и наслаждался. А тут еще заблестела на востоке, через все небо, сказочно яркая двойная радуга. Увидав ее, Джон тут же загадал два желания — одно за себя, другое за Марту. Краски радуги, казалось, отражаются во всем вокруг — даже пассажиры в автобусе будто бы стали моложе, счастливее, лучше одеты. Сам он тоже чувствовал себя чудесно, и ноющая боль одиночества почти оставила его.

Они добрались до места назначения просто в два счета; новый водитель не только нагнал потерянное время, но, похоже, и обогнал график. Их встречала перекинутая через дорогу арка с надписью:

Всеамериканская ярмарка и выставка искусств

и ниже:

Да пребудет с вами мир и благоволение[3]

Они въехали под арку и остановились.

Миссис Эванс подскочила.

— У меня здесь встреча — надо бежать! — объяснила она и засеменила к двери. Обернувшись у выхода, она крикнула: — До скорого, молодой человек! Встретимся на Главной улице! — и исчезла в толпе.

Джон Уоттс вышел последним и обернулся к водителю.

— Да… э-ээ… вот насчет моего багажа. Я бы хотел…

Но водитель уже снова завел мотор.

— О багаже не беспокойтесь! — крикнул он. — О вас позаботятся!

И огромный автобус отъехал.

— Но… — Джон Уоттс замолчал: всё равно автобус уехал. В общем, ничего страшного, конечно — но как он будет без очков-то?

Но за его спиной весело шумел праздник, и это решило дело. В конце концов, подумал он, это подождет до завтра. Если что-то интересное будет слишком далеко от его близоруких глаз — он подойдет поближе, вот и всё.

Решив так, он встал в хвост очереди у ворот и вскоре прошел в них.