Человек, который плавал по небу

— Не могу жаловаться, — ответил Фаррелл — таким тоном, словно это была вежливая ложь.

Вновь прибывший — капитан Дэлби, начальник порта — подвинул к их столику стул и шумно опустился на него. Из-за стойки тут же появился официант.

— Пиво, Кларри, — произнес Дэлби. — «Шхуну стари-иков». И прине-еси еще пар' бутылок для мо-оих друзей. — Ваш Перв' Помощник ска-азал, что я смогу на-айти Вас здесь, ком-манд'р, — сказал он, глядя ему в спину

— Если у Вас какое-то важное дело, почему Вы не связались со мной по телефону?

— Да, в сам'м деле. Но Ваш корабль, воз-зможно, не смож'т торчать в по-орту еще неск'ко дней, да и мне не меша'т прогуляться.

Он принял из рук официанта большой бокал и пригубил

— А здесь я мо-огу посм'треть на Вас.

Фаррелл вскочил.

— Если случилось что-то серьезное, капитан, я немедленно отправляюсь в порт.

— Сбавь обо-ороты, ком-манд'р. Ты все ра-авно ничего не сделаешь, пока туда не добере-ешься.

— Доберусь куда?

— На Эсквел, конешно.

— А что случилось на Эсквеле?

— Не знаю точно, — он снова глотнул пива. Спешить ему было явно некуда. — Шкип'р с «Красной девки» отси-игналил: на Эсквеле мая-аки не работают.

— Как я понимаю, речь о «Прекрасной деве», — меланхолично поправил Фаррелл. — Пожалуй, это действительно серьезно.

— Не кипя-атись, ком-манд'р, за этим мая-аком сто лет никто не следит, так что о перс'нале можно не беспо-окоиться. И о мая-аке тоже. А этот кре-етин, котор' не может на-айти дорогу через этот сектор, и в собст'нной каюте заблудится.

— Даже в таком случае… — начал было Фаррелл.

— Сядь и допивай пиво, — одернул его Граймс.

— Есть тольк' один чело-овек, которого я ува-ажаю больше Вас, ком'дор, — с нежностью проговорил Дэлби. — Я сам.

— А что думает капитан «Девы»? — поинтересовалась Соня. — Почему это случилось?

— Если и знает, то мне не сказал. Технич'ские непо-оладки, землетря-асение, молнии.. — он лучезарно улыбнулся Фарреллу, — меня оч'нь радует, что вы здесь, ком-манд'р. Иначе мне бы при-ишлось гнать свою команду на Эсквел и самому ремо-онтировать эту черт'ву хрень. А мне не нравится ни Эксвел, ни ее жит'ли…— Дэлби заметил, что взгляд Сони стал холоднее на несколько градусов, и суетливо добавил:— Поймит', я но-ормально отношусь к тамошним ре-ебятам. Пока они жи-ивут у себя, а я у себя.

— Так Вы бывали на Эсквеле? — спросила Соня вполне дружелюбно.

— Еще бы! И не раз. Мы ставили ма-аяк, а потом его три раз' чинили. Мне хва-атило. Эта планет' не для чело-овека. А местные… такие мелк' красные обезьянки, непре-ерывно лопоч'т чего-то, лопоч'т… Трепл'тся, трепл'тся… Прост' на нервы действует. Их царьки — пету-ушистые ребят', но вполне ниче-его, особ'нно когда познакомишься с ними по-оближе. Они хоть понимают, которая сторо-она у хлеба маслом намаз'на. И люб'т сунуть нос в наш' книжки — а заодно и свистнуть пар'чку-другую. Мож'т, о-они нас не любят, да вид' не пода-ают. А другие — как у вас называют? Нижние слои общества. Да. Эти нас те-ерпеть не мог'т и не дела-ают из эт'го секрета.

— Это бывает, капитан, — сказала Соня — Очень часто две совершенно несхожие расы находятся в более дружественных отношениях, чем две идентичные. Я никогда не бывала на Эсквеле, но видела фотографии местных жителей. Они действительно очень похожими земных обезьян — вернее, мартышек, наших не столь далеких родственников. Я понимаю, Дэлби: на ваш взгляд эксвеллианцы — дурная пародия на доисторического человека. Но они, скорее всего, думают о вас примерно так же.

— Да. Во-озможн', так. Но я рад, что на эт'т раз мне не придется чи-инить маяк.

— Значит, это должен сделать кто-то другой, — великодушно произнес Фаррелл.

И вновь «Звездный Первопроходец» покинул планету и стремительно двигался по траектории между Вонгом и Эсквелом. Его инерционные двигатели поддерживали первую космическую скорость, а Манншенновские Движители работали в режиме временной прецессии, который называется «круизным». Фаррелл обсуждал с Граймсом, Соней и старшими офицерами поставленную задачу. Все сошлись на том, что это дело не относится к категории безотлагательных. Эсквелский маяк не имел особого значения для навигации в этом секторе космоса. Будь это так, он бы находился в не столь плачевном состоянии.

Дело в том, что это был просто маяк. Обычно от этих маяков зависела связь между планетами и кораблями. Для этого на них устанавливалось оборудование, позволяющее мгновенно связаться с любой точкой Галактики. Но маяк на Эсквеле был просто ориентиром в искривленном континууме. Группа квалифицированных техников за пару дней могла бы переоборудовать эту станцию — но на Эсквеле не было техников-людей. До сих пор.

Слово «империализм» долгое время считалось ругательством, но от этого империалистические идеи не перестали существовать. Маяк Карлотти на Эсквеле был острием клина, ногой в двери. Раньше или позже правители Эсквела поймут, что содержание маяка — это статья дохода, причем весьма весомая. Потом — с определенной вероятностью, рано или поздно — очередная планета войдет в состав экономической империей Межзвездной Федерации.