Человек из Преисподней. ДОМ

После подъема – утренняя зарядка, двадцать минут. Она проводилась всегда. Температура воздуха в Доме, благодаря климатическим установкам, подчиняясь суточным и годовым ритмам, имела довольно широкий диапазон. В самые холодные дни она падала порой до нуля, в самые жаркие – поднималась до сорока. Однако это не смущало Наставников. В семь ноль-ноль курсанты строились на плацу. Как говорил Серафим Аристархович: форма одежды поглаженная, номер раз, сверху голый торс, снизу трусья и тапки. Всевозможные махи руками и ногами, отжимания, приседания, бег трусцой, гусиный шаг и прочая легкая разминка. После зарядки водные процедуры пять-семь минут: три раза разогреться докрасна и три раза покрыться холодными пупырышками. Обливания эти, будучи еще совсем мелким, Серега не очень любил – ну какое, скажите, удовольствие, стоя под ледяной водой, повизгивать от холода – но терпеть приходилось. Выдвинет вперед нижнюю челюсть, ноздри раздует, воздуху полную грудь наберет – и врубает по команде Наставника холодный кран. Стой, терпи, сжимай в кулак всю ту волюшку, что в характере имеется, пока Иван Григорьевич всех обойдет с проверкой и даст команду на горячий… Однако со временем, спустя каких-то полгода, процедуру распробовал: на выходе из душа тело горело от внутреннего жара, давая невероятную бодрость сейчас, а в перспективе – железобетонное здоровье и иммунитет. Что являлось строго обязательным требованием для бойца ПСО.

Три раза в неделю – физуха. ОФП[68] и пробежки, причем в конце недели обязательно длинный кросс на три-пять – а в дальнейшем, чем старше становились курсанты, – и семь-десять километров. В обязательном порядке рукопашный бой. Пока все это, понятно, в бережном, щадящем детский организм режиме. Вот подрастут – тогда будет куда серьезней, тогда и полный контакт, и работа с ножом-палкой-лопаткой, и набивка, и куклы… А до тех пор – в режиме физкультуры. Подготовиться к бешеным нагрузкам, что предстояли курсантам, начиная с четвертого курса, – и дальше, в Дальних Казармах, в подразделениях. И, конечно, обязательным элементом подготовки были боевые стрельбы, пусть пока и достаточно редкие. Что-что, а стрельбы Серега просто обожал. Берешь его, автомат, в руки – такой тяжелый, литой, грозный своей силой, вкусно пахнущий горячим металлом, порохом и оружейным маслом… Вставляешь в магазин патроны, торчащие остроносыми пулями… Рывок затвора, прикладка – и пули одна за другой уходят в мишень. И – грохот, и звон металла, и на туше контрóллера все новые и новые отметины! Попал!.. И пробил!.. И снова пробоина!.. Это было волшебное чувство. Он и сам не понимал – да и не анализировал, будучи пока подростком, – почему ему нравилось оружие… Впрочем, порой это не понимали и взрослые мужики. Вероятно, потому, что это в природе человека, и особенно мужчины, воина – уметь владеть оружием, уметь одолеть врага, победить и гордо поставить на его теплое еще тело – или холодное, стальное, смотря с кем схватился, – свою ногу.

И вот – экзамены.

Сказать, что Серега, ожидая их, волновался – почти ничего и не сказать. В кадетах вопрос перевода в старший класс решался итоговым зачетом: пара-тройка задачек по математике, диктант или изложение, билет по истории и физике… На четвертом, когда разом прибавились «Стрелковое оружие» и «Материальная часть боевых машин и механизмов» – писали контрольные. Впрочем, тоже несложные, да и Наставник немного подсказывал, наводящие вопросы задавал. Теперь же, на пятом, по итогам этих двух предметов предстояло устное собеседование. Да не просто по билетам, а по всему изученному материалу – преподаватель мог задать любые вопросы и в любых количествах. Экзамены важные – по итогам смотрели, может ли будущий курсант усваивать армейские знания или не очень. Не сдашь – переведут на гражданку, и тогда прощай, мечта об армейской жизни. И физуха. Определенные нормативы тоже нужно вытянуть: хорошо пробежать, выстоять в спарринге с курсантом первого курса, подтянуться-отжаться-присесть и качнуть пресс. Впрочем, с этим-то как раз проблем не было.

Серега, понимая важность и ответственность этих экзаменов, последние месяцы от книжек не отрывался. Тянул, как локомотив. Вместе с ним и Гришка. Читали, перечитывали, устраивали друг другу опросы… Во-первых – «Стрелковое оружие». ТТХ любой единицы, кроме вовсе уж экзотичных, того же Лобаева[69], знать от зубов. Так, чтоб если даже в бою дернули тебя – тут же, на лету, ответил. С патронами то же самое: калибры, номенклатуры, баллистика, останавливающее действие по живому – да все! И, пожалуй, самое основное: бронебойность и пробиваемость различных препятствий. Ибо от знания того, какой патрон применять по тому или иному контрóллеру, напрямую зависело выживание. А во-вторых – «Материальная часть боевых машин и механизмов». Все о буратинах, как в армейском обиходе частенько называли механизмы. Кадавров изучать начинали позже, на третьем курсе, параллельно с анатомией человеческого тела. А пока и по механизмам материала выше горла.