Человек из Преисподней. ДОМ

Тринадцатого привел Виталь Немой. Друзьями были, хоть и разница в возрасте пара лет. Олег оказался спокойным и молчаливым парнем, дисциплинированным и исполнительным. С пятого курса, решив не продолжать обучение в Дальних Казармах, он ушел в ПБО, хотя вполне мог бы окончить учебку. Так, по крайней мере, было записано Наставником его группы в личном деле. На вопрос почему – Тринадцатый пожал плечами и сказал, что изначально хотел остановиться именно на этом варианте: и в армейцах, где коэффициент повыше, чем в среднем по гражданскому персоналу, – и в Джунгли лезть не надо. Семейством хотел обзавестись. Однако год назад приоритеты сменились на противоположные: во время наката погибла молодая жена, шальной осколок в висок. Детей не успели. Почти год ему понадобилось, чтобы прийти в норму – и Олег решил для себя, что врага теперь будет давить, где только возможно. И обойма – самое наилучшее место для того. Серега, услышав, поначалу брать его не хотел – человек, горящий ненавистью, может стать источником опасности. Люди тут нужны уравновешенные. Решит вот так пожертвовать собой в бою, забрав разом нескольких буратин – может и подставить… Однако Немой его успокоил – Тринадцатый ложиться на жертвенный алтарь не собирался. Наоборот, жить желал как можно дольше, чтоб побольше зарубок на прикладе запилить. Это и решило вопрос.

Оба кандидата уже имели личное оружие – успели подкопить на приличные калаши в калибре триста восемь. И УПЗО неплохие, и фонари, и оптика – словом, это были если и не отлично, то хорошо вооруженные и экипированные бойцы. В противовес молодняку, который по первости будет пять-сорок пять использовать и осторожненько цели выбирать… Семерка отменно работала по четырехсотым, а если с умением подойти, то и пятисотого свалит. Таким образом за счет Хенкеля с Тринадцатым Серега слегка повышал огневую мощь обоймы.

Потом получился небольшой перерыв чуть больше недели, когда Сотников отказал доброму десятку кандидатов. Народ шел хоть и добротный – но все не то. Мест оставалось мало, и он хотел дополнить обойму не просто хорошими бойцами, но и психологически совместимыми. А то ведь как бывает… Всем хорош человек – и отличник боевой и политической, и голова на плечах, и физуха… но как не пришелся ко двору – так и болтается пятым колесом в телеге. Вроде и свой – и одновременно нет, особняком держится. Такие зачем в команде?

Серега Ставр пришел уже тогда, когда обойма начала свои первые тренировки. Это был тот самый курсант Исаичкин, у которого Хуер-Милославский, будучи еще подполковником, нашел в тумбочке плакатик с голой женщиной. Посидели-потрындели, вспомнили и этот эпизод, и многие другие, поржали… Ставр Дальние Казармы не прошел, хотя физуху вытянул всю – отчислен с выпускного курса, когда началась специализация. Успокоился было – ПБО тоже давало возможность заниматься любимым делом, тем более что и зачислили в штат одной из боевых групп. Но сидя, как он сказал, жопой на Периметре, почувствовал в один прекрасный момент, что начал добреть. В смысле – пополз вширь, жаль только, не в плечах, а ниже. Да и рутина замучила: день, ночь, двое суток дома – и так круглый год. Накаты не часты, в остальное время – или боевая подготовка, или работы на Периметрах. К тому же, у начальства начались поползновения вывести его из боевой группы и поставить в орудийный расчет, а это ему совсем не нравилось. С оружием в руках хотелось, а не в гондоле оператора жопу просиживать. Хоть и там тоже жарко бывало… И Ставр, дождавшись очередного объявления о наборе, решился. К тому времени он поднялся до командира отделения, и Серега, подумав немного, поставил его на ту же должность и в обойме. Получилось очень даже правильно – все три комода теперь имели пулеметы, что повышало огневую плотность каждого отделения. Три вполне самостоятельные боевые единицы.