Человек без истории

Анри не сводил с перекрестка глаз, хотя пыль улеглась уже добрых десять минут назад. Синаптические контакты в его мозгу никак не могли справиться с этими странными, неслыханными переходами от одного состояния к другому. Рефлексы ему больше не подчинялись, электрические посылы нейронов утратили всякое чувство направления и бесцельно блуждали в черепной коробке, не зная ни отправной точки, ни конечной цели. Если же смотреть со стороны, то Анри Рей стоял на цыпочках, опираясь сжатыми кулаками на край кухонной раковины, и невидящим взглядом смотрел в окно. Неподвижно, хотя и немного дрожа. Заори ему в этот момент прямо в ухо, схвати за плечи или попроси Фредди Меркьюри в черно-белом трико спеть арию «Пусть никто не спит» из оперы «Турандот», все было бы нипочем. Нервная система Анри Рея выключилась, и, чтобы вновь привести ее в действие, требовалось несколько минут.

Но вот в глубине глаз Анри опять затеплилась жизнь, в груди вновь застучало сердце, заработал спинной мозг, к мышцам и нервам вернулись основополагающие функции, чуть расслабились руки. Медленно приходя в себя, он опустился с цыпочек на всю ступню, навалился грудью на раковину, открыл воду и брызнул ею на лицо. Кухня, на его счастье, была оснащена современным оборудованием и все необходимые аксессуары находились прямо под рукой. Не чувствуя ног, лежа головой на краю раковины, он все же сумел схватить тряпку, нащупал за спиной стул, резким жестом повернул его к небольшому кухонному столику и рухнул.

Но всего через несколько мгновений Анри встал, готовый ринуться в бой. В противовес всем своим принципам налил и выпил кофе, хотя с самого начала, сделав первый глоток этого напитка в возрасте одиннадцати с половиной лет, твердо решил не вводить в организм кофеин после трех часов дня, чтобы тот вечером не мешал уснуть. Однако стрелки приближались к семи и Анри проглотил его практически без зазрений совести с таким видом, будто бросал вызов миру и жизни в целом.

Чуть успокоившись, он опять сел и принялся приводить в порядок мысли и события. Гвендолина отправилась в «Кабачок» со своим любовником – по случаю его единственным, а значит, и злейшим врагом. Да еще и подарила этому кретину Деле запонки, доставшиеся ему в наследство от деда. Они были на нем сегодня, он наверняка воспользуется ими и вечером во время ужина, по всей видимости, устроенного в честь какой-то годовщины. О том, чтобы действовать публично, естественно, не могло быть и речи. Гвендолину можно было уличить в краже и заставить ее вернуть запонки, но в споре между ними она в конечном счете могла одержать верх, а Анри знал себя достаточно и поэтому осознавал весьма существенный риск того, что под занавес ему самому придется принести извинения, а украшение ему все равно никто не отдаст. Нет, так не пойдет. Их надо будет вернуть не силой, так хитростью.

Впервые за много лет Анри Рей никак не мог уснуть. Его разум то впадал в гнев, то полыхал ненавистью, то вынашивал план. Он слышал, как возвратилась Гвендолина, сопровождая свое появление громкой, пьяной бормотней, а потом на слух определил, что она, сшибая углы, бесцельно побрела сначала на кухню, затем в ванную, потом вновь вернулась на кухню, зашла в гостиную, зачем-то подошла к входной двери и, наконец, прошла в спальню. После чего лихо вытянулась рядом с ним, еще немного поворчала и забылась сном, оглашая комнату раскатистым храпом.

На следующее утро Анри встал как обычно. Перед этим решил ничем не выдавать своих намерений и соответствующим образом действовать, не меняя ничего в своих привычках. Побрился. Принял душ. Причесался. Оделся. Позавтракал. Потом поцеловал Гвендолину в левую щечку и вскоре уже, по обыкновению, сидел у себя в кабинете, сосредоточившись на работе – или хотя бы пытаясь, – но при этом доводя до совершенства разработанный им план. Когда в кабинет нагрянули Аделаида и Жан-Марк, он покраснел, будто его застукали выплясывавшим голышом, да попутно еще пожевывавшим гроссбухи. Они же лишь хором крикнули ему «Привет, Анри» и, следуя повседневному ритуалу, захихикали в углу. Анри в ответ скороговоркой буркнул «бонжур», не отрывая взгляд от калькулятора, опасаясь, что стоит ему на них посмотреть, как они тут же догадаются, что он планирует крупную кражу со взломом.

А ведь речь шла именно о ней. Свою экспедицию Анри спланировал самым тщательным образом, собираясь вернуть запонки, чего бы ему это ни стоило. Планировка дома Людовика Деле была ему хорошо знакома – там долго жила давняя подруга его бабушки Бернадетт. Порой она приходила забрать его из школы, они шли к ней, и в ожидании родителей она угощала его пирогами с сушеной ванилью. Так или иначе, он знал, как открыть дверь в подвальном гараже, а оттуда попасть в коридор на первом этаже, в который выходили двери всех комнат небольшого домишки. А там уже можно будет обшарить пещеру этого примата и отыскать свое имущество.