Человек-амфибия

После унылого двора, уложенного камнями, этот сад поражал своей роскошью. Он шел, постепенно понижаясь, на восток, по направлению к берегу меря. Прекрасно содержимые дорожки, посыпанные красноватыми измельченными раковинами, расходились в разные стороны. У дороги были посажены причудливые кактусы и голубо-зеленые сочные агавы, поднимавшие, подобно канделябрам, метелки с бесчисленным множеством желтовато-зеленых цветов; целые рощи персиковых и оливковых деревьев прикрывали своею тенью густую траву, в темной зелени которой пестрели яркие цветы. Как зеркала, сверкали среди зелени травы водоемы, выложенные по краям белыми камнями. Высокие фонтаны освежали воздух.

Сад был наполнен разноголосыми криками, пением и щебетанием птиц, ревом, писком и визгом животных.

Кристо переходил от удивления к ужасу. Никогда ему не приходилось видеть столь необычайных птиц и животных.

Вот, сверкая медно-зеленой чешуей, перебежала дорогу шестиногая ящерица. С дерева свисала змея с двумя головами. Кристо в испуге отпрыгнул в сторону от этого двухголового пресмыкающегося, зашипевшего на него двумя красными пастями. Негр ответил змее более громким шипением, и змея, помахав в воздухе головами, развернула кольца, сползла с дерева и скрылась в густые заросли тростника. Еще одна длинная змея уползла с дорожки при виде Кристо, цепляясь двумя лапками. За проволочной сеткой хрюкал поросенок. Он уставился на Кристо единственным, большим глазом, сидевшим посреди лба. Пара лам промчалась по поляне, помахивая лошадиными хвостами. Из травы, из зарослей кустарников, с ветвей деревьев глядели ка Кристо необычайные гады, звери и птицы, чудовищное соединение в одном теле разных видов животных. Собаки с кошачьими головами, гуси с петушиной головой, рогатые кабаны, страусы-панду с клювами орлов, бараны с телом пумы…

Кристо казалось, что он бредит, что его одолевают кошмары. Он протирал глаза, мочил голову холодной водой фонтанов, но кошмары не исчезали. В водоемах он видел змей с рыбьей головой и жабрами, рыб с лягушечьими лапами, огромных жаб с телом, длинным, как у ящерицы…

И Кристо вновь охватило желание бежать отсюда.

Как бы давая отдых его напряженным нервам, Джим вывел Кристо на широкую площадку, усыпанную золотистым песком. Посреди площадки, окруженная пальмами, стояла вилла из белого мрамора, выстроенная в мавританском стиле. Сквозь стволы пальм виднелись изящные арки. Медные фонтаны, в виде дельфинов, выбрасывали каскады воды в прозрачные водоемы, с резвящимися в них золотыми рыбками. Самый большой фонтан перед главным входом изображал прекрасного юношу, сидящего, подобно мифическому тритону[12], на дельфине, с витым рогом у рта. Эта группа, созданная руками хорошего художника, поражала своей живостью, стремительностью застывших в меди движений юноши и дельфина.

За виллой находилось несколько каменных построек — дома для слуг и амбары, — а дальше шли густые заросли колючих кактусов, доходившие до белой стены.

«Опять стена!» — подумал Кристо.

Джим ввел индейца в небольшую, прохладную комнату, жестами объяснил, что эта комната предоставляется ему, и удалился, оставив Кристо в состоянии полного обалдения.

VII. За третьей стеной

С течением времени Кристо привыкал к тому необычайному миру, который окружал его. Все звери, птицы и гады, наполнявшие сад, были хорошо приручены. С некоторыми из них у Кристо завязалась даже дружба. Собаки со шкурой ягуара, так напугавшие его в первый день, ходили за ним по пятам, лизали ему руки, ласкались. Ламы брали у него хлеб из рук. Попугаи слетали на плечо.

За садом и зверями ухаживали двенадцать негров, таких же молчаливых или глухих, как и Джим. Кристо никогда не слыхал, чтобы они разговаривали даже друг с другом. Каждый молча делал свою работу. Джим был чем-то вроде управляющего. Он наблюдал за неграми и распределял их обязанности. А Кристо, к его собственному удивлению, был назначен помощником Джима. Работы у Кристо было не так уж много, кормили его хорошо. И он не мог жаловаться на свою жизнь. Одно его беспокоило — это зловещее молчание негров. Мысль, что Сальватор отрезал всем им языки, не оставляла Кристо. И когда Сальватор изредка вызывал Кристо к себе, у бедного индейца всякий раз холодело сердце: «язык резать»! — думал он.

Впрочем, Кристо вскоре несколько успокоился за целость своего языка. Старый Джим очень любил опьяняющий напиток — пулькэ, который он сам добывал из сахарного сока агавы[13], подвергая его брожению. Однажды Джим, после хорошей порции пулькэ, уснул в тени оливковых деревьев. Он лежал на спине, раскрыв рот. Кристо воспользовался этим, осторожно раскрыв сучком рот спящего еще шире, и убедился, что язык старого негра находится на месте.