Челноки

Юлька не ответила и, пролетев мимо, громко хлопнула дверью. Я стоял, как оплёванный, чувствуя тонкий шлейф дорогих и очень хороших духов. Не бедствует, раз денег хватило. Видимо, спонсор у нее всё же есть.

В любом случае нарисовался я знатно. Бабульки язвительно хихикали, толкая друг дружку локтем. Похоже, что-то сделал не так. Но прийти с цветами и пригласить в ресторан было бы пошло. Ну, прямо как с пивом. Не та энергетика, схватка двух йокодзун. Пока вышло не очень. Так что делать теперь?

На следующий вечер я тщательно помыл машину и поставил к подъезду, как символ своего поражения. Возможно, Юльке хочется так. Не стыдно, поскольку я знаю, что будет, а вот она еще нет. Пусть играется, пока еще может. По сравнению с тем, как чудит Гейла сейчас, это цветочки. Можно простить.

Но этим вечером злобные старушки опять надо мной угорали. Жертву не приняли, снова холод в глазах. На этот раз Юлька молча ушла, а я искренне не понимал, чем мог так обидеть. Забил на три года? Так их с ней и провел! Правда, не здесь. И как объяснить?

На третий день я опустился до того, что пришел к ней с цветами. Пасть ниже некуда, но снова молчаливый игнор. И ладно бы Юльке противен, но так ведь нет! Раз Гейла с Кайем, это точно не так!

На четвертый день я отчаялся найти к ней подход. Системная, наверно, ошибка. Не суждено, больше у меня вариантов ведь нет. В будущем точно будем близки, но не факт, что в этой вот жизни. А пока не судьба, что придется принять. Тогда зачем это всё?

Ждать, когда пойдет практика, и меня вызовет Гейла? Это может занять несколько лет. В духовном отношении я, возможно, бездарен. Вот кач почему-то идет, а медитация нет. Неудивительно, что у Кайя до сих пор ничего не выходит.

А гори всё огнем!

Я перегнал на другую сторону дома машину. Под окнами Юльки пустырь, тут никого нет. Вылил канистру бензина на кресла и бросил спичку.

Хотела «девятку»? Тогда полюбуйся!

Пламя быстро охватило салон, а я зачарованно смотрел, как пылает. В нем будто сгорала мечта и надежда. И что-то еще столь же ненужное, лишнее, вредное.

Да, видимо, псих, но таков мой протест. Не то, чтобы он против Юльки. Так накопилось. Наверное, своего рода вызов естественному порядку вещей. Рождению, которого я не просил. Смерти, которой не хочет никто. Бессмысленности гонки за счастьем. Человеческой алчности, глупости и даже любви.

Марионетка сожгла эти веревки, но всё еще может ходить. Наверное, потому что видит не все, есть еще. Без них она кучка безжизненных и неподвижных деталей. Можно ли считать это нирваной? Ведь обретет наконец-то покой?

— Митя!

Я едва не упал, когда Юлька бросилась вдруг мне на шею. Обняла и прижалась, почему-то дрожа. Мягкие, ароматные волосы щекочут лицо, ладонь чувствует возбуждающую упругость обтянутых джинсой ягодиц. Тепло ее тела так знакомо желанно, что в горле встал ком. Мысли, как стая вспугнутых птиц — вспорхнули и улетели, оставив в приятном, предельно комфортном безмолвии ум. Наверное, тот самый миг абсолютного счастья, не требующий уже ничего. Время замерло, и что-то вовне не имело значения. Всё уже хорошо, всё мое здесь.

Вокруг бегали с огнетушителем какие-то люди, кто-то вызвал пожарных, а мы так и стояли, вжавшись в друг друга. А потом поднялись к Юльке домой. Суета и мир вокруг ушли на второй план, став фоном для интимного и сокровенного лимба, где не было никого, кроме нас.

Глава 23

К себе вернулся под утро, едва стоя на ногах. Проспал до обеда. Тревожные, быстрые сны с одним и тем же сюжетом. В них чья-то зловещая тень, чьи очертания я не мог рассмотреть. Кровавые следы в комнате, смех и шлепки босых ног за спиной. Иногда из темноты кто-то звал.

Меня охватывал ледяной ужас, по коже бежали волны мурашек. Когда же я с криком устремлялся во тьму, не находил там уже никого. Ощущался тлетворный запах разлагающегося, давно мертвого тела, а на полу валялся чей-то блокнот.

Я брал его в руки, но буквы не складывались в предложения. Эти строчки нельзя прочитать, но было ощущение, что там моя смерть, поэтому сжигал блокнот несколько раз, но он появлялся снова и снова. Мертвец будто оставлял его для меня, напоминая о долге.

Проснувшись, я привычно потянулся за ключами, не сразу вспомнив, что машины у меня больше нет. Успел на последнюю пару, забрал выручку с рынка и отправился в зал. Ванька отвезет товар со склада в отделы, сегодня всё свалил на него. Пусть крутится и так вечно волынит.

Качаться не стал, вернее, не смог. Ночь выжала точно лимон, энергии почти не осталось. Трахались так, что кровь пошла носом. Будто в последний раз, не в силах надышаться друг другом. В Юльке ощущалось отчаяние, какой-то надрыв. Словно шаг в пропасть, свободный полет, и вот это мгновение со мной разделили.

— У тебя проблемы? — не выдержав, спросил ее я. — Всё разрулю, только доверься.

— Я их решу, Митя. Там ерунда. И пожалуйста, не жги больше машины, — улыбнулась она, сняв мои возражения одним поцелуем.

И вот теперь я сидел, кляня себя за то, что был не настолько настойчив. Юлька должна денег? Или у нее кто-то есть? А может больна? Или гнобят на работе?