Челноки

— Именно. Ты бы чувствовал жадность. А воду не жалко. Ты можешь подносить ее искренне, без негативных эмоций, тем самым укрепляя позитивные тенденции в еще эгоистичном уме. Со временем и золота уже будет не жаль.

— Ох, глубоко! — не скрывая иронии, выразил я свой восторг. — То-то чувствую себя всё лучше и лучше. Потом и золота дашь?

— А ты готов сделать следующий шаг? — подловила она.

Черт! Зря стебался. Как же стыдно чувствовать себя перед женщиной трусом! Да и чего мне бояться? Тело-то Кайя. Если быстро сожрут, больно будет недолго.

— Ну… надо так надо! А этого на просветление хватит?

— Вот и проверим. Пошли.

К той могильной плите возвращался с тоскливой обреченностью жертвы. Определенно на духовный подвиг я еще не готов. Лучше б и правда в другой уже жизни, в этой у меня прорва дел. Только зажил, на ноги встал, а после такого можно свихнуться. Если не свихнулся уже.

А кто еще ночью черпает воду? Только безумец. Неудивительно, что эта практика называется «Хохот дакини». Или «смех»? Да уже всё равно.

— Садись. Начнем с разминки, — приказала Гейла, когда мы вернулись. — Закрой глаза, представь, что тело наполнено сияющим радужным светом. Ты выдыхаешь его, очищая им мир. И глубоко вдыхаешь, втягивая в себя всю его скверну, все негативности, проклятья, болезни. Притягиваешь их, и они заполняют тебя с каждым вдохом…

— Постой! — прервал ее я. — Это ведь понарошку?

— Какой смысл в практике, если она понарошку? Заслуга-то в чем, если это всё не всерьез?

— Но я тогда сам могу заболеть!

— Конечно. В этом и дело. Как иначе облегчить страдания несчастных существ? Заслугу определяет мотив. Ты должен стать лучше, чтобы потом им помочь.

— Как, если умру?

— Все когда-то умрут. Но бонус этого мира в том, что реинкарнация в нем и очень быстра. В твоем такой трюк сложнее, но эта практика есть даже там.

— И духи, демоны есть?

— Они не так очевидны. Их проще придумать, чем где-то найти. Визуализируй и созерцай. Плод не так важен, как твой мотив. Про бодхисаттву ада знаешь ведь миф?

— Не…

— Эта легенда о человеке, который решил освободить всех от адских страданий. Для этого он совершил такие страшные преступления, что после смерти его огромное тело переполнило ад. В нем не осталось места уже для других. Таким образом, ни одно существо не могло туда больше попасть.

— Впечатляет! — согласился я. — Но мне б начать с малого. Ты сама говорила, что пока, как в яслях.

— Поэтому зародим и укрепим мотивацию. Начнем прямо с болезней и порчи. Ты не представляешь, сколько их может поместиться в тебе! Визуализируй, вдох-выдох. Дыши!

Пожав плечами, так я и сделал. Ну, почти. Выдыхал из себя черноту, вдыхал свежесть и чистый солнечный свет. В кои-то веки шло хорошо. Представлял ласковое и теплое море, чьи воды вымывали из меня всю душевную грязь. Ровное, глубокое дыхание, комфортный покой, в уме возвышенная, стерильная от тяжких дум, пустота. Я наслаждался каждой секундой, вбирая воображаемое сияние и радости мира. Как хорошо!

— Стой! Что-то не так, — остановила Гейла меня.

— Да круто же! Идет как по маслу! — блаженно потягиваясь, заверил я.

— Хочешь, чтобы Кай пострадал за эти проказы?

— Нет.

— Тогда соберись! Воспринимай всех живых существ, как родителей, а себя как их сына. Поднеси вcё — тело, удачу, благие заслуги, накопленные в настоящем, прошлом и будущем для счастья других. И мысленно забирай все страдания мира себе.

Посерьезнев, я только подумал об этом и сразу почувствовал, как скверно пахнет воздух вокруг. Каждый вдох причинял теперь боль. На губах словно липкая грязь. Закашлявшись, открыл глаза и ужаснулся — над могилами появилась неясная, ядовито-зеленоватая муть. И ручейки этих миазмов устремились ко мне.

Скорчившись и задыхаясь, я словно издалека слышал наставления Гейлы:

— Когда тебя охватит ужас, двойственные мысли растворятся благодаря мощи сильного страха. В этой открывшейся наготе ума, познай его сущность — знание за пределами всех представлений.Это ключевой момент для прямого постижения сути вещей. Но для этого надо загнать себя в угол. Пробудить и обнажить скрытые слабости, распять своё эго и отдать его на съедение духам. Так отрешишься от своего ложного «я», раскроешь всю хитрость и коварство бесплотного демона — двойственного ума, что держит нас здесь…

Звук ее голоса становился всё тише, и постепенно разум погрузился во тьму, вынырнув в привычном мне мире.

Комната, беспорядок, разбросаны вещи. У стола в кресле неподвижно сидит человек. Еще один в неестественной позе лежит у стены, нелепо вывернув шею. Похоже, он мертв.

Холодея от страха, я осторожно подошел к тому, кто был еще жив. Его нетрудно узнать. Это сутулый. На шее рана, кровь залила грудь и живот. Двигаться, видимо, больше не может. Увидев меня, вздрогнул, попытался что-то сказать, но не смог. В глазах только ненависть, страха там нет.

Бежать к таксофону? Милиция, скорая? Обвинят же меня. Быстро уйти? Но если выживет, мне точно конец. Братва будет искать. Тогда Кай снова убьет, а сидеть буду я.