Чейзер

За два с лишним часа Лайза не просто выдохлась и охрипла, но также напиталась атмосферой сумасшедшей эйфории, надышалась выхлопными газами и теперь все время улыбалась. Когда Мак выносил ее со стадиона, она радостно смеялась и стукала его по плечу наполовину отвалившимся от палочки флажком.

– И жареную картошку?

– Да!

– И лепешку с мясом и майонезом?

– Да.

– И пирожок с вишней? Ты не лопнешь?

– Не лопну! Я проголодалась.

– Ну, ладно.

Все запрошенное Мак купил в придорожном кафе.

Они припарковались на возвышенности, съехав с трассы, чтобы полюбоваться видом на ночной Нордейл и перекусить. Салон тут же пропах тестом и прилагающимся к лепешке пикантным соусом.

Почти десять вечера, на город опустилась ночь. На холме было тихо и хорошо, свежо после шумного задымленного стадиона. Перешептывалась листва кустов, звонко стрекотали не думающие ложиться спать сверчки, вдали, к западу, сверкали зарницы – молнии без грома. Вдалеке на горизонте собрались тучи, но сюда в этот час долетал лишь свежий ночной ветерок. Пахло росой.

Картошка ложилась в желудок прожеванной жареной горкой – тяжелой, но вкусной. Раз в полвека можно себе позволить вредную еду, тем более в такой хороший вечер – Лайза уминала ее на ура. Когда дошло до пирожка, ослабевшие от непривычной нагрузки пальцы выпустили упаковку, и пирожок соскользнул сначала на колени, а затем и на пол.

Лайза ойкнула и сделала виноватое лицо.

– Прости, пожалуйста.

– Ничего, все в порядке.

Чейзер нагнулся и поднял картонный треугольник с надкушенным тестом с половика. Сложил его в мешок для мусора.

– Купить тебе еще один?

– Не надо, я наелась. Только вот теперь мыть машину придется, да? Прости, я растяпа.

– Ты не растяпа и скоро сможешь все нормально держать. Не переживай. Я просто заеду в автомойку и закажу чистку салона. Делов-то. Так что можешь здесь все уделать.

Протянув ей картофельный ломтик, Мак принялся жевать свой.

Лайза перекатывала между пальцами жирный, оставляющий на пальцах крошки соли кусочек, смотрела в окно и думала о том, что это здорово, когда человек не кричит по поводу появившегося на обшивке пятна, не зацикливается на стерильной чистоте, не орет за рассыпанные по полу крошки и понимает, что все можно исправить. А ведь машина дорогая – теоретически мог бы и заартачиться.

Над небоскребами вспыхнуло еще раз – горизонт прочертила ветвистая молния. Глухой раскат грома ветер донес почти через полминуты – непогода бушевала далеко отсюда.

– Знаешь, иногда ты почти нормальный, – зачем она начала этот разговор? То ли расслабилась, то ли впала в философское настроение. – Вот такой, как сейчас.

– Что значит «нормальный»?

– Ну, спокойный, адекватный, ведущий себя здраво. Без странных действий.

– Как, например, утром?

Ни один из них до этого момента не возвращался к тому странному предрассветному визиту, когда на майке вдруг обнаружились прорези. Лайзе вспомнился запах скотча и пороха.

– Да. Как утром. Утром ты напугал меня, а сейчас с тобой спокойно. Ты бываешь странным, разным. Иногда мне кажется, что в твоей голове куча пустых коридоров и переходов, как в запутанном лабиринте. Никогда не знаешь, куда свернет твое сознание и что за этим последует.

Чейзер перестал жевать, сложил промасленные бумажки в мешок и спокойно слушал, глядя все на те же далекие всполохи.

– У нас у всех сознание с коридорами.

– Ну, у некоторых там один проход.

– До туалета?

Она не удержалась, прыснула в кулак.

– Не важно. В любом случае, есть люди, которых можно предсказать.

– Тебе такие люди не интересны.

Лайза нахмурилась – мысленно не желала соглашаться, но в этих словах была доля правды.

– Зато с такими не страшно.

– И неинтересно.

Вот ведь упертый!

– Зато их не боишься!

– А тебе и меня не стоит бояться, – Чейзер повернулся и посмотрел на спутницу; на его лицо падал отсвет далеких огней Нордейла, мягко очерчивал контур щеки и квадратной челюсти. – Я тот, кто никогда не причинит тебе вреда. В отличие от всех остальных.

Она не смогла ответить – попросту не знала, верить или нет.

– Я могу шутить, провоцировать, ходить по грани, но никогда не причиню тебе ни вреда, ни боли, Лайза.

Слова маленькими искорками проникали внутрь – в груди делалось теплее. Как хорошо. Хорошо, что тебе не сделают больно, как это важно знать, понимать, чувствовать. Верить.

– Тогда зачем ты меня провоцируешь?!

Она скуксилась и стукнула его ладошкой по колену – в отместку за утренние переживания.

Мак рассмеялся.

– Глупая, неужели ты еще не поняла, что тебе нужен такой, как я? Где-то странный, где-то нормальный, способный быть разным, удивлять. В чем-то сдержанный, в чем-то абсолютно раскованный. У тебя очень высокая тяга к адреналину и склонность, хоть ты это и отрицаешь, к сумасшедшим необдуманным поступкам. С обычным парнем ты попросту зачахнешь – он не сможет ни разделить твои разнообразные интересы, ни понять в нужный момент, ни стерпеть капризы, ни обеспечить тебя требуемым набором чувств. Ты в этом плане очень требовательна, принцесса.

– А ты сможешь?

Спросила с вызовом и тут же пожалела. Зачем? Какое ей дело до ответа?