Чего хотят…

— Ну… — Ветров собрал тряпкой внутренности яйца. — Когда заметил, то было уже поздно. А что?

— Да нет, ничего, — пожал я плечами. И тут понял: что-то не так. Вроде все как обычно, птички поют, солнце светит, яичница поджаривается…

— Она у тебя сейчас совсем сгорит, — кивнул я на плиту, и Дэн моментально вскочил на ноги, выключая огонь. — Я, пожалуй, дома поем.

— Да ладно тебе, я лучше бутерброды сделаю, — вздохнул Денис, понимая, что отскрести содержимое сковородки будет трудновато.

И тут я вспомнил, что не так. Сегодня же полнолуние. Возможность прожить один день моей старой, нормальной жизни.

— Кстати, — тут же в тон моим мыслям спросил Ветров, ставя передо мной дымящуюся кружку чая, — какие у тебя на сегодня планы?

— Ну… — я не знал, что лучше ответить, и отхлебнул чая. — Обещал одному человеку…

— Олегу, да?

— Да почему опять ему? — возмутился я. — Как будто других людей на планете нет!

— Так Олегу?

— Да, — тайны, конечно, в этом не было.

Дэн только как-то странно хмыкнул. Я не хотел затевать новый спор, поэтому изо всех сил сдерживал прорывающиеся эмоции. Денис тоже молчал, отрезая кусок колбасы. Неожиданно стало очень жаль, что именно в этот момент мой дар не действует.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал Ветров, протягивая мне бутерброд. — Кстати, планы изменились, мы уезжаем завтра утром.

— О, — только произнес я. — Ну, тогда удачи вам там, не подведите.

— Спасибо, — тихо рассмеялся Денис.

Вплоть до моего ухода я чувствовал между нами что-то очень непонятное. Это нельзя назвать преградой или стеной. Скорее, это было похоже на какое-то пульсирующее поле, очень непостоянное, меняющее свои размеры и форму. Это ощущение не исчезло и после того, как я ушел. В наших отношениях с Ветровым что-то изменилось. Но что именно и кто этому виной, я не представлял.

* * *

В последнее время я перестаю смотреть на жизнь как прежде. Все теперь видится в несколько другом свете. Может, это вина моих способностей… а может, я просто взрослею? Нет-нет-нет, такого быть не может. Взрослеть так скучно, мне этого совсем не хочется. Я задумался, глядя на искрящиеся хрусталики на люстре. Свет красиво переливался в прозрачных камешках. Играла легкая музыка, слышались речь и звон бокалов.

— Куда ты меня притащил? — шепотом спросил я у Олега, когда мы подходили к стойке администратора.

— А что? Тебе не нравится?

— Да нет, нравится, разумеется, но… Это же не ресторан твоих родителей?

— Нет, конечно. «Профитроли» принадлежат Якову Николаевичу.

— А, понятно, — протянул я, наблюдая, как персонал меняется в лице. — А кто это такой?

— Мой дядя.

— Что? — я не успел договорить, как уже подскочил служащий, вызвавшийся проводить нас до столика.

Раз уж холл оказался таким презентабельным, то могу представить, что будет в самом зале. Ресторан «Профитроли» находился на первом этаже высотного здания, в котором к тому же располагались роскошный отель, спа-центр и много всего другого. Весь воздух здесь, казалось, пропитался дорогими духами и запахом отглаженных воротничков.

Когда я вошел в ресторанный зал, чуть язык себе не откусил. Конечно, «Кантарелла» была великолепна, но здесь чувствовалась неподдельная роскошь. Наверное, тут только хлеб с водой стоят как полноценный обед. Хорошо хоть Релинский намекнул, что мы поедем в приличное место, поэтому я почистил ботинки, но все равно чувствовал себя как никогда некомфортно. Услужливый тип отодвинул для меня стул, и я готов был сквозь землю провалиться.

Только мы приземлились на свои места, как к нам подлетел официант. Я кивком дал понять Олегу, что доверяю его вкусу. Тот сразу же начал что-то диктовать, а я в это время рассматривал обстановку. Мы сидели у плотной ширмы, увитой плющом, неподалеку от маленького фонтанчика. Под потолком висела еще большая люстра, чем в холле, а сам потолок был украшен позолоченной лепниной. По всему залу стояли круглые столики с бордовыми скатертями, на окнах висели бархатные шторы такого же оттенка. Картину дополняли красочные резные колонны — они делали весь интерьер похожим на декорацию к фильму. Официант удалился. Краем уха я услышал, что Релинский заказал палтуса.

— Я звонил тебе вечером, а ты не взял трубку, — сказал он. — Был занят?

— О, правда? Прости, я, наверное, не слышал. — В последнее время у меня точно беды или с телефоном, или с головой. — В гостях у Дэна оставался.

— Так вы что, помирились уже? — на лице Олега мелькнуло какое-то странное выражение.

— Ну да… В смысле, мы не ссорились. Просто небольшое недопонимание.

— И из-за чего же?

— Да так, пустяки, — отмахнулся я и готов был уже переводить разговор на другую тему, но ситуацию спас официант, который принес два бокала белого вина. Как только он ушел, я тут же задал давно интересовавший меня вопрос:

— А зачем ты уезжаешь в Италию?

— Мы вместе с семьей туда едем по делам. Ну, у родителей там есть и знакомые, и даже какие-то родственники.

— Здорово. Я вот тоже хотел бы как-нибудь съездить за границу, — я пригубил напиток.