Чего хотят…

Оставив Золотце наслаждаться трапезой, я вернулся в свой двор, а затем направился в противоположную сторону в поисках Анатоля. Раньше я не обращал внимания, как много у нас во дворах кошек. Или они стали появляться тут только в последнее время? Спустя время я действительно обнаружил одного здоровенного котяру, развалившегося прямо в детской песочнице. Он сонно моргал маленькими глазками, но стоило мне сесть на край песочницы, сразу широко распахнул их и уставился на меня.

— Я знать, кто ты… Слышащий есть, да?

— Угу, — признался я.

— Знать, кого ты искать… Тут нет. Уйти к саду детей, — этот кот разговаривал как-то странно, с акцентом. Так, к саду детей?

— К детскому саду, что ли? — переспросил я у иностранца. — Но ведь он через три двора отсюда.

— Знать… Искать Золотце подарок… чтобы любить… Искать его там, Слышащий.

Наконец у меня появилась зацепка. Поблагодарив толстяка, я было бросился к детсаду, но притормозил. Это редкий шанс, ведь кот не игнорирует меня и ничего не требует, а ведет себя вполне достойно. К тому же он достаточно умен.

— Скажите, пожалуйста, — тихо, оглядываясь по сторонам, вновь обратился я к коту, — вы случайно не знаете, как долго я буду… ну, как долго действует эта способность? То есть, я хочу сказать, не может же это продолжаться всю мою жизнь?

Толстяк вопросительно посмотрел на меня. Наконец он, видимо, осмыслил, что я имел в виду. Но вот не совсем понимал, что ответить.

— Я плохо постигать… не каждый… спросить у той, кто дать тебе его.

— Но ведь я даже ее не знаю… Постой, ты знаешь, где ее можно найти?

— Нет, я не знакомиться с Идой лично. То здесь… там… Извини, не мочь помочь, Слышащий…

— Ладно, ничего страшного, — успокоил я его, но моя надежда самому хоть что-то постичь лопнула как мыльный пузырь. — Спасибо еще раз. До свидания.

Какая-то проходящая мимо почтенная бабушка подозрительно уставилась на меня. Конечно, не каждый день видишь, как кто-то на полном серьезе беседует с котом. Так что я поспешил уйти из этого двора, пока меня не сочли наркоманом каким-нибудь. Бредя к детскому саду, я периодически звал Тимошу. Но все равно, как бы ни старался, уловить нужную кошачью мысль у меня не получалось. Так я и добрался до конечного пункта: на меня сразу напала ностальгия, ведь именно в этот сад я ходил, когда был ребенком. Жизнь тогда была легка и беззаботна. А теперь…

— Тимофей! — отчаянно громко крикнул я, уже теряя надежду. И тут он откликнулся. А точнее, в моей голове зашуршало слабое: «Я здесь…»

И доносилось оно из маленького решетчатого окошечка у фундамента дома. Которое, как было понятно, ведет в подвал — внутри было темно, хоть глаз выколи. Я позвал кота по имени, и он откликнулся. Что-то в тоне его голоса мне не понравилось. Надо поспешить и как-то вытащить его оттуда… Я бросился к подъезду, на мое счастье там не стояло домофона. Зайдя внутрь, я тут же нашел дверь под лестницей. На удивление она оказалась заперта только на проволочку и опечатана бумажной лентой, но ручку как будто заклинило. Пришлось несколько раз с силой дернуть ее, прежде чем дверь распахнулась.

Внутри было очень темно, у меня возникло ощущение, что я спускаюсь в преисподнюю. Но я быстро отогнал эти мысли, достал телефон и включил фонарик. Потолок оказался довольно низким — до него можно было дотянуться рукой, — помещение было душным, тут пахло сыростью и словно чем-то тухлым. Прямо за дверью через два-три шага находилась стена, и в стороны уходил узкий коридор. Я свернул вправо и, пройдя недалеко, попал в небольшую комнату с сырыми стенами. Через решетчатое окошко сюда пробивался слабый сероватый свет.

В следующей комнате я увидел на полу пушистый сверток. Кот лежал, вытянув лапы, и не шевелился. Я бросился к нему и положил руку на грязную шерсть. Кот был теплый, но дышал с трудом. Мысли его были очень неясные и слабые. Я подхватил кота на руки, прижал к себе и помчался обратно по коридору. И только сейчас заметил, что ручка двери с этой стороны выломана. А она захлопнулась, и ее снова заклинило! Я несколько раз с силой пнул деревяшку, но тщетно: дверь не поддавалась. Кот мерно сопел на моих руках. Выглядел он совсем неважно, возможно, он подхватил какую-то болезнь.

Тогда я вернулся в подвал, приподнялся на цыпочки, стараясь выглянуть в окошко. И несколько раз громко позвал на помощь. И еще раз — так, что даже Тимофей в моих руках нервно вздрогнул. Но никто не отзывался. А потом я чуть не хлопнул себя по лбу, вытащил из кармана телефон и открыл пункт «Контакты». Так, кому звонить? Родители в отпуске. Денис? Я закусил губу, когда вспомнил, что мы с ним уже третий день не разговариваем. Может, тогда Женя?