Чего хотят вампиры

Глафирена слушала внимательно и предельно серьезно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. От былой легкомысленности и кокетства не осталось и следа. Казалось, она пытается если уж не понять, то хотя бы запомнить каждое сказанное чокнутым оратором слово. А Вадим, найдя наконец благодарные уши, заливался соловьем, козыряя заумными словечками и подробно описывая технические характеристики оснащения современных лабораторий, как химических, так и медицинских.

Что ни говори, какой бы хищной и кровожадной ни была Глашка на самом деле и сколько бы крови ни выпила за всю свою жизнь, она всегда и всюду останется женщиной. Слишком красивой и соблазнительной женщиной, чтобы ее внимание не льстило любому нормальному мужчине. И мой муженек не исключение. А когда после очередной излишне заумной фразы вампирша интимно промурлыкала ему в ухо:

– Если ты будешь продолжать в том же духе, я тебя поцелую, – то он лишь недоверчиво фыркнул и храбро заявил:

– Странно, по сути, от твоего предложения должно быть приятно, а почему-то звучит как угроза, – и ни на сантиметр не сдвинулся в сторону.

Честно говоря, я была в шоке от всего происходящего. И вовсе не потому, что у меня прямо на глазах пытаются увести некогда любимого мужа, а собственно, от реакции Вадима. Было такое впечатление, что он не пытается отвязаться от назойливой поклонницы, а специально играет на публику, причем исключительно в моем лице. Паршивец! Нет, я не ревную (было бы кого!), но сердце предательски екнуло от тревожного предчувствия.

Мы ехали уже больше недели. Между туч все чаще и чаще стало проглядывать солнце, ничем не отличающееся от нашего, земного. Разве что солнце Айдары было раза в два крупнее. Вампиры дружно закутались в длинные, до пят плащи, прячась от губительных ультрафиолетовых лучей. Мне дневное светило пока никаких неудобств не доставляло, поэтому прятаться от него я не посчитала нужным, несмотря на предостережения Стефианира.

Вообще мое состояние в последнее время было каким-то странным. Периодически сильно болели кости, временами накатывала непонятная слабость и дурнота, днем, когда жара стояла градусов под тридцать, пробирал странный озноб, а непонятная апатия, казалось, уже обосновалась в груди на ПМЖ. Связать с чем-либо определенным причуды собственного здоровья у меня пока не получалось, а сказать об этом Стефу я не решалась. Он, конечно, изредка поглядывал на меня с удивлением и даже подчас с тревогой, но пока ни о чем не спрашивал, а я изо всех сил старалась замаскироваться под маской философской задумчивости и меланхоличного спокойствия. Мы вообще с ним разговаривали мало, да и то все больше на общие и ничего не значащие темы.

Населенные людьми деревни и довольно большие поселки попадались нам на пути с определенной регулярностью. В маленькие мы заезжали и останавливались на ночлег, те, что покрупнее, обходили стороной. Стефианир объяснил это элементарным нежеланием общаться с местными властями. Столь многочисленная кавалькада вампиров, да еще и во главе с наследниками не самого последнего клана, в любом городе привлечет к себе излишнее внимание, а задержки нам ни к чему.

Вот и сейчас привал сделали на небольшой опушке недалеко от дороги, хотя вдали на самой грани слышимости можно было уловить лай собак. Набежавшие облака надежно заслонили солнце, и вампиры позволили себе снять мрачный камуфляж. Глафирена почти сразу углубилась в заросли, мило поставив нас в известность, что собирается «подышать свежим воздухом». Можно подумать, его здесь мало. Это она в Москве еще не была, вот где свежий воздух днем с огнем не сыщешь.

– Что, боишься нападения на свою сиятельную особу? – ехидно заметил Вадим, не к месту вспомнив о собственных вредных обязанностях.

– Отчего же? – Стеф бросил на несостоявшегося личного патологоанатома недобрый взгляд. – После встречи с тобой осиновые колы, святая вода и серебряные пули кажутся сущей мелочью.

– Тогда в чем проблема? – не унимался мой благоверный, пропустив колкость мимо ушей. – Там и еды больше, и разгуляться есть где. Да и нам со Светкой интересно посмотреть, что у вас тут и как. Правда, дорогая? – Я неопределенно пожала плечами, прекрасно понимая, что мое мнение его как раз интересует меньше всего. – С народом цивилизованным пообщаться, в конце концов. А то деревенщина – она и есть деревенщина, хотя я у них тоже подсмотрел кое-что интересненькое.

– Не обольщайся, профессор, в любом городе цивилизованный народ вряд ли захочет с тобой пообщаться.

– Это еще почему?

– Люди, если ты успел заметить, стараются держаться от нас подальше. Никому не хочется попасть под голодную раздачу даже одного истинного вампира, а нас тут десять.

– Так я же человек, чего от меня-то шарахаться?