Чеченский разлом

Когда стало известно, что на Тину положил глаз и сделал ей предложение процветающий предприниматель Анзор Нодаришвили, безродный, но богатый, члены княжеского клана — далекие и близкие — ощетинились неприятием. Родной дядя тины Шалва Гогуадзе, играя французским прононсом, произнес ужасное слово «мезальянс». Казалось все окончится, не состоявшись. Тем не менее оказалось, что никто из родни и пальцем не шевельнул, чтобы расстроить брак. В глубинах благородных душ носители голубой крови были не прочь образовать союз с владельцем предприятия, которое было основано не на фундаменте благородной грузинской валюты — лари, равной по амбициям американскому доллару, а на самом зеленом долларе, который далеко не равен грузинскому лари.

Тина любила роскошь и с удовольствием купалась в ней. Она отдавала предпочтение одежде, которая придает женщине сексуальный шарм: платья в обтяжку, хорошо подчеркивавшие обильную грудь и крутую попу; глубокие декольте, открывавшие плечи, спину и демонстрировавшие привлекательную ложбинку между грудей.

Неожиданному приезду мужа Тина обрадовалась. Они не виделись около месяца и в княжеской молодой крови уже бродил хмель желаний.

Тина сразу заметила, что муж неожиданно хмур, расстроен и даже чем-то испуган. Едва появившись дома, он приказал задернуть все тяжелые шторы на окнах, несколько раз проходил к двери, проверяя запоры.

— Что с тобой? — спросила Тина за ужином. — Что-то случилось?

— Случилось, — признался Анзор и рассказал историю с вмешательством в его финансовые дела агентства «Укос», что сулило массу неприятностей.

— Кто за всем этим стоит? — спросила Тина.

— В первую очередь мой долг, а уже затем подонок господин Бадришвили.

— Ты мне никогда не рассказывал, что знаком с ним.

— Никогда не знал и знать не хотел. А вот сегодня нас познакомили, черт подери такое счастье!

— Он женат? — невесть по какой причине спросила Тина. При этом вопрос был задан с подчеркнутым безразличием, как нечто само собой разумевшееся.

Анзор доедал яйцо, выскребая ложечкой остатки белка из скорлупы.

— Зачем ему? Бадри обычный сперматозавр. Ему достаточно поманить бабу пальцем, и она распластается перед ним даже на Красной площади.

Тина смяла льняную салфетку и осторожно, промокнула уголки губ, чтобы не стирать помаду.

— Все же он был женат?

— Официально у него было три жены. После второго ребенка он каждую оставлял. Всего у него шестеро законных детей.

— Анзор, но у него ни рожи, ни кожи. Занюханный черт второго разряда. Неужели он нравится женщинам?

— Женщинам, милая, нравятся его деньги. Это я тебя содержу в хрустальном замке и потому ты не представляешь, что за его стенами сплошной рынок тел…

— И он этот рынок посещает?

— Зачем? Теперь существует виртуальная система торговли. «Магазин на диване». Достаточно выразить желание и тебе на дом доставят что угодно. Газеты полны объявлений «Досуг».

— Я видела.

— Не думаешь ли ты, что организаторы отдыха приглашают людей на конные или байдарочные прогулки? Нет, родная, это рекламируется досуг для нижнего этажа натуры. Звонок и тебя обслужат, как пишется в объявлениях, «с выездом», «дешево» и «быстро».

— Неужели он пользуется этим? Ведь сегодня кругом только и слышишь: «СПИД», «сифилис»…

— Ему хватает светской тусовки. Все эти актрисы, киношные и телевизионные дивы — патентованные шлюхи.

— Фу, Анзор! Ты все же говоришь о женщинах, — Тина брезгливо фыркнула, но супруг обнял её и положил руку на грудь.

— Эти женщины не скрывают своих интересов, дорогая. Они их рекламируют. А он — рыбак. Ему нравится забрасывать удочку в чужих угодьях. Жена или дочь министра, госпожа депутатка…

— Фу, какая гадость! Ты говоришь так, будто им восхищаешься.

— Тина, цветок уши моей, — Анзор растрогался, — какая же ты наивная. Ты не представляешь, сколько людей ему откровенно завидует. Он талантливый шулер. Наглец, нахал, приспособленец, но при этом крупный хищник. Из всего, с чем соприкасается, делает деньги.

— Оставь! Судя по тому, что ты рассказал, он не волк. Скорее бактерия…

— Тина, — голос у Анзора мягкий, ласкающий. Когда он так говорил, Тина ощущала приливы тепла и у неё возникали сладостные желания. — Милая, не стоит так говорить. Завтра в любое время он может нагрянуть к нам в гости.

— Ты его пригласил?! — вопрос прозвучал так эмоционально, что Анзор не понял чего в нем больше — возмущения, любопытства или удивления.

— Нет, княгиня, он пригласил сам себя. И отказать ему я не мог. Так что придется тебе распорядиться. Все по высшему разряду. И к шестнадцати часам… нет, к семнадцати, отпусти прислугу. Нам никто не будет нужен. А теперь в постель…