Чаткальский тигр

— А по-моему, причина в безответственности инженера Мингбаева, — с решительным видом заявил Хазратов. — Он недостаточно глубоко осознает ответственность, возложенную на него. Иначе почему бы ему не посоветоваться с теми, кто уже строил плотины, уникальные в своем роде. Если не хватает опыта, спроси. А мы, пожалуйста, всегда рады, всегда поделимся своим опытом. Когда я строил Чартакскую плотину, то, бывало…

— Вы поделитесь своим опытом, когда у нас на это будет время, нетерпеливо перебил его Шишкин. — И ответственности у Мингбаева вполне достаточно…

— Да-а? — Хазратов скривил в усмешке рот. — Даже в такой критический момент, когда мы его всюду ищем, а он будто сквозь землю провалился.

Шишкин метнул взгляд в сторону Леднева и двух товарищей из Москвы и, понизив голос, заметил:

— Ничего опасного не произошло. Что вы из мухи слона делаете, ей-богу?

— Позвольте с вами не согласиться, — возразил Хазратов, нарочно возвышая голос и привлекая к себе внимание. — Маленькая трещина и большой корабль губит.

Караджан улыбнулся, подумав: «Вот и еще раз Хазратов проявил свое истинное лицо. Такие люди всегда поджидают удобного момента, чтобы нанести неожиданный и точно рассчитанный удар. Только интересно, куда он на этот раз клонит, что замыслил?..» А вслух сказал:

— Теоретически вы правы. Но мы этого не допустим.

— Ужас! Он еще улыбается! Тут не улыбаться, а плакать надо! Если бы вот Георгий Исаевич, товарищ Леднев и я, несмотря на выходные, не стояли на посту и проявили бы такую же беспечность, плотину смыло бы водой. Ташкент, столица нашей республики, оказался бы в опасности…

— Давайте говорить по существу, не поддаваясь эмоциям, — снова перебил Садовников, хмурясь. — Товарищ Шишкин, у вас есть конкретные предложения?

— Никто лучше Мингбаева не знает плотину. Он каждый сантиметр ее поверхности изучил. Ему и карты в руки. Пусть ликвидирует дефект, — сказал Шишкин.

— Вы, конечно, опытный инженер. К тому же близкий друг Караджану Мингбаеву, — снова, обнажая в усмешке зубы, вмешался Хазратов. — Однако мы просили бы вас не замазывать недостатки, которые тут имеют место. Нужно обладать партийной принципиальностью, товарищ Шишкин, и уметь честно указывать товарищу на его ошибки. Когда на карту ставятся государственные интересы, нужно отбросить в сторону личные симпатии. Я тоже считаю Мингбаева своим близким товарищем, мы тоже учились вместе, однако мой святой долг предостеречь его, чтобы больше не произошло подобных катастроф!

Шишкин сморщился, будто положил в рот кусок лимона, и нетерпеливо махнул рукой:

— Перестаньте, пожалуйста! Налицо обычное явление, которое всегда может иметь место на большой стройке. Надо исправить, и все.

— И я ведь то же самое говорю, Георгий Исаевич! — обратился к Садовникову Хазратов. — Надо побыстрее все исправить! Иначе опасно! А этот факт, думается, мы должны обсудить на партийном собрании. Как полагаете, Георгий Исаевич?

— Обсудим, — согласился Садовников, — Еще посмотрим, как они справятся…

— Не подведем, не бойтесь, — пообещал Никаноренко. Наклонясь над разложенными на капоте автомобиля листами бумаги, он вместе с Караджаном изучал проектные чертежи шестого створа.

— Не говори «гоп», пока не перескочишь, — улыбнулся Садовников. — Побереги на сей раз голову. Однажды поставили на ней шишку скалкой. На этот раз одной шишкой не отделаешься.

— Ну и ну, Георгий Исаевич, — смутился Никаноренко и тут же зычно захохотал. — Все еще помните?

— А как же? Ведь на моих глазах тебя жена колотила, — весело засмеялся Садовников.

— Как жена колотила, я уж позабыл давно, а вот красотку ту, из-за которой все это… м-м-м… до сих пор сердце млеет!

Подобревшее на мгновенье лицо Садовникова опять сделалось строгим. Его кустистые брови снова сомкнулись над переносицей. Он обернулся к Мингбаеву:

— Ваше предложение в основном верно. Снимите слой и заново уплотните. А вы, Галечка, возьмите под контроль каждый квадратный сантиметр. Вечером мне обо всем доложите, товарищ Мингбаев. Все!

И он решительно направился к своей машине. За ним последовали Леднев и специалисты из Москвы. Шишкин и Хазратов, продолжая спорить, заспешили к другой машине.

Караджан, сворачивая чертежи, кивнул Никаноренко, и они зашагали к четвертому створу, где, приглушив двигатели, уже стояли наготове бульдозеры. Водители, собравшись в круг, курили в сторонке и обеспокоенно поглядывали в сторону начальства. Прикидывали: пора идти защищать начальника участка или пока рановато? Увидев шагающих к ним Мингбаева и Никаноренко, они побросали наземь окурки и заняли свои места.

Никаноренко свернул в сторону и, слегка сутулясь и опустив большие руки вдоль туловища, грузно зашагал к экскаватору, который заблаговременно, еще ночью, перегнал на плотину из карьера.

Бульдозеристы уже и сами знали, что им делать. Караджан только махнул рукой и крикнул:

— Давай, ребята!!!

XX СКАЗАНО — СДЕЛАНО