Частное определение

Излагается легенда (как правило, всегда одна). Они жили в Ташкенте (или Ашхабаде) и пострадали от жуткого, необычайного, сверхъестественного наводнения (хоть бы уж от землетрясения!). И вот их в количестве трех (пяти, десяти) тысяч человек направляют в другие места (их эшелон на станции). А этих двух посылают в Польшу. Почему в Польшу? У одной из них отец поляк. У них затруднение. Через границу перевозить золотые вещи нельзя, и они хотели бы продать их и купить теплые вещи.

Из приключенческой литературы мы знаем, что шпиона всегда снабжают легендой. Чтобы он мог сочинять без запинки. Но с такой легендой о наводнении в Ташкенте и Ашхабаде этот шпион был бы разоблачен в первом же детском саду. А тут люди взрослые и все принимают за чистую монету.

Осмотревшись, одна из аферисток говорит:

— Тут нас подружка ищет. Если позволите, пойду погляжу, где она.

Возвращается она действительно с подружкой (вроде уже с позволения), которая в этом спектакле играет совершенно определенную роль.

Подружка говорит, что продала свое золото, и показывает пачку денег. Кому она продала — говорить нельзя. Эту скромность хозяйка отмечает, потому что в случае чего и ее имя останется неизвестным.

Кроме того, хозяйка чувствует, что где-то по соседству идет большой бизнес и надо ковать железо, пока оно горячо. Чтобы не остаться в дураках, она просит показать, что у них за золото.

Наживка проглочена. Теперь надо аккуратно выводить рыбу.

Как это делается, лучше всего пояснить на конкретном примере.

Ломова Екатерина Ивановна сразу обеими руками ухватилась за начищенное латунное кольцо. Примерила на палец — все хорошо. Но цена высока. Попробовала поторговаться, предложила от души тридцать рублей. Не подходит. Два кольца с пластинкой стоят пятьсот.

Нечего делать, предложила триста.

Вот тут двое подружек и начали уговаривать свою первую, строптивую, снизить цену, уступить за триста рублей. Уговаривают страстно, со слезами на глазах. На это они и были надобны, чтобы помочь сторговаться.

Сторговались. Расплатились.

Тут одна из трех вытаскивает из тряпицы новые два кольца и золотой кубик.

Говорит — поезд уходит, надо спешить, очень торопимся.

А у Ломовой только пятьдесят рублей осталось. Но, спасибо, продавцы вдруг стали много сговорчивей. Или, может, на поезд спешили. Кто их поймет? Согласились взять вещами. Попросили пуховую шаль и шарф, которые лежали тут же на виду. Взамен отдали эти кольца и кубик. И исчезли.

И у Ломовой ни на минуту не возникло сомнения: как же так? Первые два кольца с пластинкой пошли за триста. А вторые, такие же, за пятьдесят (ну какое-то барахло в придачу, все равно в пять раз дешевле).

Была только великая радость. И пошла Ломова делиться этой радостью к соседке. К Анне Субботиной. Пошла, конечно, не со всеми сокровищами, а только с кольцом. Соседка дома не одна, дочери тут же. Ну, а разве соседи могут не охаять покупку, не омрачить светлую радость ближнего? Никогда в жизни!

— Нет, — говорит Анна. — Это, наверное, не настоящее золото.

И заронила недоверие в душу счастливой приобретательницы.

А тут, как на грех, приходит муж Ломовой на обед. Тоже сомневается. Но на то он и мужчина. Смышленый пол. Решил показать кольцо зубному технику. Показал — и ни тебе резюме — латунь, без малейших признаков драгоценного металла.

У Арефьевой спектакль был еще хлестче. Она работает продавцом. Продавец, какой бы он ни был, на мой взгляд, должен разбираться в тонкостях торговли. И вот на тебе, как говорится, и на старуху бывает проруха.

К ней эти две дамы с золотом явились перед закрытием магазина на обеденный перерыв. И предложили выгодную сделку. Кто от этого откажется?

Александра Даниловна пригласила золотонош к себе домой. Причем не захотела единолично наживаться и послала за соседкой Ольгой Андреевной. Пока суд да дело — налила гостьям супа. От кофе они отказались — сказали, что пьют только верблюжье молоко, к которому привыкли в Ташкенте еще до страшного наводнения.

Ну, короче говоря, охватил наших женщин немыслимый азарт. Назанимали 220 рублей — мало. Отдали еще два одеяла. А пока Ольга Андреевна бегала за своим одеялом, Арефьева в горячке выменяла за кофейный сервиз пластинку для зубов. Возвращается Ольга Андреевна, видит, сервиза-то в серванте у Арефьевой больше нет. Она говорит:

— Лапочка, а что ж тебе за этот сервиз муж скажет?

— Молчи, я с ним договорюсь.

И вечером в восьмом часу заглянула Ольга Андреевна к соседке и вот что рассказывает:

— Когда вечером пришла к Арефьевой, то у нее был синяк и муж сильно ругался.

Вот тебе и договорились!

Поделом, между прочим.

Ну, это кто как считает. Я своего мнения не навязываю. Я лично считаю, что правильно. Латунная болванка как раз и стоит того: кофейный сервиз плюс гуля. Для развития ума.

Но не о том разговор. А разговор о том, что на эти болванки клевали не только малограмотные домашние хозяйки, но и представители интеллигенции — медицинские работники, учителя школ.

Причем, обратите внимание, довольно часто у покупательниц возникал вопрос: а откуда столько золота?