Часть той силы

Профессионал поднялся по склону и внимательно рассматривал следы, которые остались в мягком песке. Некоторое время Ложкин наблюдал за ним. Он подумал о том, что понятия не имеет, как нужно прятаться или заметать следы; просто ему никогда не приходилось этим заниматься. На мягкой глине у ручья явно отпечатались следы его кроссовок; и даже самый бестолковый наблюдатель легко бы увидел, что за деревом кто-то сидел или лежал: трава была примятой и не желала распрямляться.

Пора было уходить. Ложкин прошел вдоль ручья метров двести, вышел из рощи и спустился в овраг. Здесь он побежал, уже не волнуясь ни о каких следах. Грунт везде был мягким и влажным; но Ложкин надеялся, что вскоре выйдет на каменистую дорогу.

Он бежал, не останавливаясь. Первым делом он навестил тот ангар, в котором еще недавно сражался с брызгуном. Он боялся, что спичек не окажется на месте, но, к счастью, во встроенном шкафчике, рядом с часами, нашлась совершенно новый коробок. Ложкин чиркнул спичкой, и та загорелась. Спичка казалась изготовленной недавно, и Ложкину даже показалось, что он ощущает слабый аромат сосновой древесины, хотя наверняка таких больших и толстых спичек не выпускали уже лет сто.

Долина отказов была недалеко от ангара, и через час Ложкин уже был там. Он выбрал укромное место между двумя холмами, набрал хвороста и разжег костер. Ветер ощущался и здесь, хотя был гораздо слабее. Тучи уже рассеялись, и в тумане над долиной плыло желтое мутное солнце. Время от времени Ложкин подбрасывал в костер листья, чтобы создать побольше дыма. Поднимающийся дымовой столб, скорее всего, был виден за много километров. Долина отказов была накрыта слоем тумана; дым поднимался, расслаивался, смешивался с туманом, собирался в плотное облако на высоте метров восьми или десяти, но потом все же прорывался вверх.

Он ждал своего врага. Но вначале появилась блондинка соблазнительной наружности и предложила показать стриптиз.

– Подожди чуть-чуть, – ответил Ложкин. – Сейчас подойдет мой друг, которому это понравится.

– Я не имею права соглашаться, – сказала блондинка и ушла.

Затем подошла брюнетка, в спине которой торчала стрела.

– Вытащи стрелу, иначе я умру, – сказала она.

– Не умирай, останься со мной, – ответил Ложкин, и фантом сразу же исчез. Согласие в долине отказов было равносильно смерти. Фантом не мог согласиться с предложением не умирать.

После этого уже не появлялся никто. Ложкин устал ждать. Он лег и закрыл глаза. Сразу же окрошка из всех впечатления дня заплясала и закружилась в его голове. Он улегся поудобнее и уснул.

Проснулся он мгновенно, как чуткий зверь, от ощущения близкой опасности. Враг стоял в двух шагах, наведя на него ствол автомата.

– Давай поговорим, – предложил Ложкин, но враг нажал на курок.

Выстрела не последовало.

– Мы сейчас в долине отказов, – сказал Ложкин. – Это такое место, где отказывает любая техника. Оружие в том числе. Здесь ты просто не можешь меня застрелить. Я специально тебя позвал, и специально развел костер. Почему ты хочешь меня убить? Просто из-за денег?

Профессионал отбросил автомат и вынул нож. Было заметно, что его рука держит нож так же умело, как рука художника карандаш.

– У меня есть предложение, – сказал Ложкин. – Это даже не предложение, а последняя просьба приговоренного. Прежде чем убить меня, выколи мне глаза и отрежь все пальцы на руках. Пожалуйста, если тебя не затруднит.

– Ты так любишь боль? – удивился враг.

– Просто обожаю, – ответил Ложкин.

Враг улыбнулся.

– Хорошо, я согласен, – сказал он.

– А вот и зря, – ответил Ложкин, – в долине отказов нельзя соглашаться.

Враг еще двигался, но так, словно его суставы заржавели. Он еще сделал несколько судорожных рывков, и нож выпал из его пальцев. Враг упал на песок. Из-за холма показалась человеческая сороконожка. В этот раз Ложкин лучше разглядел это существо. Сороконожка состояла из склеенных людей, но не просто склеенных, а сращенных друг с другом. Это был один громадный сиамский близнец, состоящий из многих десятков тел. Те люди, которые находились в задней его части, еще полностью сохранили свои человеческие тела, их лица даже имели человеческие выражения; зато передние тела полностью сплавились в одно нечеловеческое единство. Впереди имелась одна общая голова, величиной с голову небольшого слона.

Сороконожка подошла к лежащему человеку и села на него своей задней частью.

– Спасибо, – сказало существо. – Я не росла уже целых четыре года.

Через минуту сороконожка ушла. Теперь у нее было на две ноги больше.

Ложкин подобрал автомат и нож, и некоторое время нес эти предметы с собой. Затем выбрал приметное место и закопал в сухой песок под камнем; ствол, на всякий случай, он заткнул куском тряпки, – чтобы не насыпался песок.

Как только он вышел из долины отказов, сразу же увидел статую смерти.

95. Статуя смерти…