Часть той силы

Сейчас, когда он шел, ему хотелось подпрыгивать, словно под каблуками были пружинки. Он чувствовал себя так, будто раньше у него в животе бултыхался резиновый мешок с жидкими помоями, а теперь этот мешок исчез. Однако, жало сморва оказалось не таким уж и безобидным стимулятором: перед самым своим отъездом Ложкин вдохновенно заехал в морду своему соседу снизу, который имел наглость заявить, что спилит грушу под окнами, – ту самую, которую Ложкин садил собственными руками. Сосед в очередной раз приходил, чтобы занять денег, а когда Ложкин отказал, приплел грушу. За что и получил по полной программе. Ложкин ни капли не жалел об этом.

Итак, Ложкин расстегнул рубашку на груди и вытряхнул из бутылочки жало сморва. Взял его двумя пальцами, и колечко развернулось, ощутив близость плоти. Сейчас жало было сантиметров пять длиной, но оно вытянется сильнее, когда коснется кожи. Ложкин приложил жало к груди и почувствовал легкий укол. Лечат ведь люди себя укусами пчел или мерзейшими пиявками, так почему бы не лечиться укусами сморва? Это гораздо приятнее, в смысле, не так больно.

Когда начала капать кровь, он подставил носовой платок. Через минуту жало снова втянулось, Ложкин вложил его в бутылочку и завинтил крышку.

Покончив с этим, он поднялся на второй этаж и вошел в комнату деда. Комната была почти пуста, в окна, полные его собственных полупрозрачных двойных отражений, желтыми глазами глядела ночь. В углу стояли два стола, придвинутые друг к другу. Под ними было полно давно неметеной пыли. На подоконнике – несколько высохших яблочных огрызков, там же – горшок с мертвым цветком. На стене ковер с большим чернильным пятном в углу. На полу обрывки газетной бумаги. В паутине под потолком тупо билась обреченная муха. Ощущалось, что женщина здесь не появлялась годами. Видимо, дед приглашал уборщицу, чтобы та поддерживала порядок в доме, но не пускал ее сюда. На дальнем столе стояли два дорогих телевизора с большими экранами, компьютер без корпуса и видушка. Ложкин попробовал включить компьютер и убедился, что он не работает. Ничего, потом разберемся, – подумал он. Он подвинул к столу единственный стул и вдавил в магнитофон кассету.

На экране появился дед. Видимо, старик просто положил камеру на стол и снимал самого себя. Была видна только половина лица, а порой, когда дед поворачивался, лицо полностью выходило из кадра.

– Приятно встретиться с тобой еще раз, малыш, – говорил дед; он любил называть Ложкина малышом, хотя «малыш» уже был в возрасте Христа. – Меня уже нет, а ты сидишь в моем кабинете, который теперь стал твоим. Прости за беспорядок, мне некогда было заняться уборкой. Не до того в последние дни.

Ты еще не был в подвале? Если уже спускался, то заметил, что за первой дверью есть вторая, тоже прочно запертая. Сейчас я назову тебе код, это все твое. За первой дверью есть комната, в которой осталось несколько моих незаконченных скульптур (можешь разбить их, эта дрянь ничего не стоит), и большая кадка с глиной – это та самая глина, о которой я тебе говорил. В углу стоит сейф, в нем сорок тысяч баксов. Это мой тебе подарок. Мало, но я в последний год поиздержался. Ничего особенного в этой комнате нет. Все самое главное – за второй дверью.

Когда ты ее откроешь, то увидишь короткий коридор и лестницу вверх. На лестнице тридцать пять ступеней. Затем будет дверь наружу, она не заперта. Запереть эту дверь невозможно, даже и не пытайся. Когда ты толкнешь ее, то выйдешь во двор. Вначале тебе покажется, что ты во дворе нашего дома. Но это не так.

Пойми самое главное, осознай: то, что за дверью – это не наш мир. Совсем не наш!

Не наш дом, не наш двор, не наш город. Не наша вселенная. Ты увидишь там многие знакомые вещи, но не увидишь людей. Их там нет и быть не может. Люди там не живут. А с теми, кто живет там, тебе лучше не встречаться.

Погуляй, но не заходи далеко. Это опасно. Чем дальше ты зайдешь, тем опасность больше. Ты понятия не имеешь, как жить в том мире, что там правильно, а что нет. Объяснить это невозможно. Поэтому посмотри и уходи. Можешь зайти в соседние дома, только ничего не бери! Любая вещь, которую ты принесешь оттуда сюда, может означать твою смерть. Я говорю совершенно серьезно.

Ты спросишь меня, что же это за место. Это тот мир, откуда к нашему предку пришли трое ночных гостей. Когда Василий убил их, дверь осталась открытой. Дверь от них к нам. Ни один человек на земле не может запереть эту дверь. Это не в человеческих силах. Но ее ведь можно хорошо замаскировать, правда? Именно так все и было сделано. Над открытой дверью в иной мир был построен целый дом, куда никогда не пускали посторонних. Сейчас эта дверь принадлежит только тебе. И весь мир за ней. Это мой тебе страшный подарок, или наследство, называй как хочешь.