Часть меня (СИ)

— Так заметно? — Рефлексу на потепление плевать, меня задели за живое, и это живое будет сопротивляться.

— И гонору прибавилось. — Мужчина слегка улыбается. Как мне кажется понимающе.

В этом мире нужно уметь твердо стоять на ногах, так же как и быть уверенным в себе. Основополагающие правила жизни в жестоком обществе, где слабость могут проявлять только женщины. Где простым людям не место. Не место, таким как я. Но я, все же здесь.

— Пойдем, познакомлю тебя с твоим прикрытием.

И мы идем и знакомимся с сопляками, в рядах которых меня обжигает голубой, с неоновыми вспышками недоумения взгляд и ебать, я чуть не расплываюсь в улыбке от этого взгляда, когда Богдан нас представляет.

— Это какой-то прикол? — Не выдерживает Олег.

— У меня тот же вопрос. Богдан, а у тебя по опытней никого не нашлось? — Я с трудом сдерживаю веселье. Кусаю щеку изнутри, затыкаю по глубже, пытающийся прорваться смешок и наслаждаюсь ситуацией. Нет, вслух этого не сказали, но как я, так и Олег понимаем, что он на сегодня в моем подчинении и это унижает его. Я показываю это всем своим видом, надменным лицом, хотя и не чувствую от этого удовлетворения.

— Стражи с опытом сейчас на подписании, остальные на патрулях. Не нравится, можешь идти один. Они умеют работать с отрешением.

— Каменный век. Богдан не хочется тебя расстраивать, но работать с отрешением умеют практически все, даже я. — Хотя опытных стражей мне пришлось бы так же натаскивать, отличие только в том, что большинство из них знают по личному опыту, что собой представляет ведьма. А эти неопытные, не обросшие пушком цыплята таким опытом мало того, что не обладают, так еще и неуместного гонору много, но мне не привыкать действовать одному, не привыкать идти в неизвестность без прикрытия, а только с охраной для моей цели, или целей, одно разочаровывает — опять придется просить помощи.

— Саш, отъебись, что есть то и даю. И мне уже пора, сам присмотрись, выбери кого нужно и в путь, но верни в целости и сохранности моих малышей. — Он пожимает мне руку, и уходит, оставляя меня один на один с возмущенной толпой совсем не малышей. Моих практически ровесников, которых я практически сразу осматриваю и делаю привычные выводы.

— М-да, нихуя из вас не получится ловцов. — Мерзко ухмыляюсь на не приязнь во взглядах обозленных мужиков.

— С хуя-ли? — Неоновый взгляд заставляет меня постоянно возвращаться. Приманивает холодным огнем бешенства, нервирует.

— У кого из вас есть первичка, шаг вперед. — Задаю стандартный вопрос и смотрю на переглядывание с немым вопросом в глазах.

— Так ладно. Дар? Какой-нибудь дар, переданный от матери? — Еще один вопрос. Простой вопрос, который опять же не приносит результатов.

— Заебись. — Делаю выводы.

— Слушай человек, такое впечатление, что вышеперечисленное есть у тебя. — Олег. Ну, кто бы сомневался.

— Не все, но есть, так же как и опыт, а чем можете порадовать вы?

— А нам этого и не нужно, мы умеем хорошо драться. — Да Олег, наверное, единственное, что в тебе присутствует выдающегося — это твои необычные глаза и злость, на которую хочется откликаться.

— Ну что ж… — Я провожу пятерней по мелким кудряшкам и на секунду прикрываю глаза. Чувствую себя старцем и правильно, я с пятнадцати лет знаком со старухой с косой, и намного раньше окончил спец-школу и поступил на стажировку к Стражам, а эти парни видимо только отучились.

— Я с удовольствием посмотрю на то, как вас малыши нашинкуют. Или не нашинкуют, а просто впопыхах убьют. — Я говорю это и чувствую усталость.

Сколько таких уже было? И сколько еще будет? Твердолобые, упрямые. Зацикленные в своем чувстве превосходства. Иногда мне жаль, что все произнесенное мной только угроза, потому сам же не пущу это мясцо под опытный безжалостный нож. Тот, кто меня хоть немного меня знает, поймет, что жалить я умею только словами, если меня сильно не выбесить.

— Так. — Я смотрю каждому в глаза, выделяю необходимый типаж из толпы, решаюсь.

— Ты…ты….ты…. — Мой взгляд замирает, натыкаясь на Олега. Спотыкается на нем, и мое нутро шепчет о том, что этого не стоит делать, но все же мой палец против воли разума утыкается в его грудь. Он лишний, не подходящий мне типаж, слишком уперт, слишком зациклен на своем превосходстве, слишком обозлен, слишком меня ненавидит, всего слишком, но все же…

— И ты, за мной, остальные свободны. — Еб… зачем? Зачем он мне? Но я не замечаю доводы разума, я просто хочу… чего не понятно, то ли поиздеваться, то ли посмаковать свою власть над ним, но чего-то определенного хочу.