Часть 8 : Средь звезд, подобно гигантам.

Обо всех великих мужчинах и женщинах ходят легенды. У каждой расы и цивилизации есть свои собственные герои и легендарные фигуры которые обещали вернуться, когда их народ будет нуждаться в них. Легенды рассказывают о героических смертях, величественных деяниях и великих трагедиях. Детали разнятся, но в главном они схожи.

Некоторые приписывают это ворлонскому влиянию на развитие младших рас. Это возможно, но я думаю, что здесь кроется большее. У всех нас есть желание верить в героев, которые не умирают, в кого—то, кто вернется, чтобы спасти нас, если мы не сможем спасти себя сами. При ближайшему рассмотрению подобные мечты оказываются именно тем, что они и есть — ничем кроме бесплодных мечтаний. Но все равно — они утешительны и приятны.

Синовал был героем для очень немногих. Его не любили, ему не доверяли, и друзей у него было немного. Однако легенды уже прорастают, и многие уже не сплевывают при упоминании его имени, и не присматриваются к теням — не подслушивает ли он. Он не стал настоящим героем — пока что — но зерно этого уже брошено в почву.

Думаю, его бы это позабавило. Я хотела бы так думать.

Разумеется, ходят слухи, питаемые загадкой того, как именно он умер, или даже — умер ли он вообще. Известно что он увел часть его флота во вселенную Чужаков, известно что не вернулся никто из тех, кто ушел туда, и также известно, что с тех пор Чужаков не видели в этой вселенной.

Вариантов возможно множество. Синовал мертв, Чужаки здесь и скрываются. Синовал погиб, но при этом он уничтожил Чужаков, или же уничтожил для них возможность вернуться сюда. Он жив и оказался там в ловушке. Он убил повелителя Чужаков, занял его место и правит там как темный бог, ожидая возможности вернуться.

Слухов ходит множество, и я не знаю что думать. Я хотела бы думать, что я проницательна в том, что касается понимания сути людей, ибо Г'Кар хорошо учил меня. Я также видела очень много ужасающих вещей, и меня уже давно непросто напугать.

Но я никогда не могла понять Синовала, и он пугал меня. В его сердце зияла пустота и потому эмоции, которые ранят и радуют всех прочих из нас, не могли коснуться его. Эта черта могла привести его к величию или же сделать его непредставимым злом, и я чувствовала, что лишь по его прихоти он сражается на нашей стороне, а не на стороне врага.

Но я вновь уклоняюсь в сторону. Те, кому удавалось до сих пор терпеть мои сбивчивые записи, должны были уже заметить эту мою слабость. Я вернусь к изначальной теме и постараюсь придерживаться, ее насколько смогу.

Как я говорила — уже ходят легенды что Синовал вернется, когда он снова понадобится этой вселенной, но также ходят и слухи о том, что он уже вернулся. И их чересчур много. Минбарская женщина, живущая близ Йедора, заявляла что она носит его ребенка. Человек, владелец фрахтового судна, по имени Капитан Джек рассказывал, что он подвозил Синовала, и во время этого путешествия они говорили о человеческих спортивных и азартных играх.

Синовала видели и на дне общества, и в высших кругах, но есть одна история, услышанная мной, которую я считаю заслуживающей доверия более остальных, ибо я сама говорила с участвовавшей в том женщиной и ее дочерью, центром того, о чем говорилось. Мне разрешили рассказать эту историю, но их имена, с вашего позволения, я оставлю при себе.

Она была минбаркой, жившей в мире—колонии Таролин—2. Эта планета сильно пострадала во время войн, но не больше многих, и куда меньше некоторых. Она была замужем и недавно родила дочь.

Однажды ночью она проснулась от странного холода, исходившего непонятно откуда. Ее муж был в отлучке, так что она и ее ребенок был одни. Почти что в полной темноте она наощупь вошла в комнату где, спал ребенок.

Когда она вошла туда — она увидела там чужака. Он выглядел словно минбарец, но посреди его лба был светящийся третий глаз, и одет он был в алые и золотые одежды, что мерцали и время от времени становились черными с серебром. Он выглядел почти бесплотным. Но он держал ребенка на руках. Она не плакала, более того, она тихо ворковала.

Он повернулся к женщине, и она готова была требовать, чтобы он убрался, напасть на него, или угрожать ему мужем или друзьями, когда что—то удержало ее.

— Я не причиню ей зла. — проговорил чужак. — Я обязан ей всем, что я есть, и всем, чем я был. Если честно — я пришел передать ей подарок.

Когда она вырастет — скажи ей, чтобы она искала мужчину, который носит цепь от этого ожерелья. Она узнает его, когда увидит. Как и он — ее.

— И кем будет этот мужчина?

— Другой половиной ее души.

Затем он уложил ребенка обратно и просто исчез. Она бросилась к дочери, лишь для того чтобы найти ее в полном порядке, улыбающейся и сжимающей в маленьких руках подвеску от небольшого ожерелья. На ней были изображены молот и звезда. Она попыталась забрать подвеску, но девочка не хотела с ней расставаться.

Я видела ту подвеску, слушала историю, и я верю ей. Наверное, это мало что значит, но было кое—что еще.

Несколькими месяцами позже, на Казоми—7, была другая минбарская мать, с другим ребенком, на этот раз — сыном. Однажды утром она нашла у него в руках странный подарок — длинную цепь, оплетающую металлический цветок. Она оцарапала руку о цветок, когда попыталась взять его, но сам ребенок ничуть им не ранился.

Я надеюсь, эти двое найдут друг друга. Синовал любил говорить, что ничто не высечено на камне, а даже если и так — камни можно разбить. Но я хотела бы думать, что хотя бы некоторые вещи предопределены заранее.

И что любовь — одна из них.

Л'Нир с Нарна, "Новая эпоха миров."