Часть 1

На подходе к пляжу идея с волокушей уже не казалась Ивану такой блестящей. Даже Алина прекратила дразниться своей танцующей походкой и тоже вцепилась в буксировочную ленту. На утрамбованный и ровный песочек пляжа вся троица выползла из последних сил и, побросав лямки, попадала кто куда.

– Дядь Вань, – Димка еле дышал. – Надо серьёзно разгружаться. Не утащим.

– Да, милый, что-то ты пожадничал.

Маляренко лежал на спине и, глядя в ультрамарин неба, лихорадочно соображал.

"Принесу мало – хрен знает, как встретят. Наобещал с три горы и на тебе!" – Иван покосился на подругу. По её лицу было видно, что она думает примерно о том же самом.

"Лодку бы… По морю запросто б доставили…" – эта мысль заставила Маляренко подскочить. "Плот! А дерево где взять?"

Иван обернулся – в пределах видимости маячило три кривулины.

"А рубить чем? Топора то нет – только нож на копье". Маляренко повернулся и пристально посмотрел на хватающего ртом воздух Димку.

– А ответь-ка мне, мил-человек, – старательно копируя манеру речи и голос покойного дяди Паши начал он, – а резина на "Волге" деда твоего безкамерная или как?

Оба спутника вздрогнули – получилось слишком похоже. Алина непонимающе и с испугом посмотрела на Ваню, до Дмитрия дошло сразу. Подскочив, словно чёртик из табакерки, он ошалело раззявил в улыбке рот и уставился на Ивана.

– Не-а – не безкамерные!

Самым сложным и нудным делом оказалась не разбортовка колёс, а долгая работа насосом. Штука эта была такая же древняя, как и сам автомобиль и воздух травила нещадно. Промучившись три часа и сменив друг друга раз десять, мужчины, наконец, накачали все четыре камеры. Запаска, к удивлению самого Димки, была безкамерной. Накрепко связав их лентой и положив сверху крышку багажника, Маляренко получил совершенно роскошный плот, который прекрасно держался на воде. Алина пищала, хлопала в ладоши и висела у Ивана на шее. Димка исполнил пляску австралийского аборигена. День был в самом разгаре, солнце вспомнило, что до зимы далеко и палило нещадно, но Иван был настолько доволен собой, что не обращал на это никакого внимания. Зато после всей этой нервотрёпки очень захотелось покушать, что немедленно и было сделано.

– Значит так, – Маляренко обвёл недоеденной куриной ногой пляж. – Полчаса купаемся и отдыхаем, потом грузимся и вперёд!

Алина радостно взвизгнула и, на ходу раздеваясь, побежала к воде.

Единственное, что омрачало Ивану обратный путь – это присутствие в их маленькой экспедиции Дмитрия.

Глава 4.

В которой Иван осматривает дом и даёт отчёт о втором походе.

Какое же это блаженство – выходной! Маляренко совершенно бессовестным образом проспал утреннюю побудку и завтрак и выполз из своей палатки после полудня. Посёлок был тих и безлюден. Иван почувствовал себя избранным, все на работе – а он тут, прохлаждается! Кстати, где жена? Иван внимательно осмотрелся – никого. Как следует зевнув во всю свою пасть и потянувшись, Маляренко потопал к столовой.

– Доброго утречка! – ехидно раздалось из-за плетня. – Горазд же ты дрыхнуть!

Алина, в фартуке и с поварёшкой в руках, вынырнула из кухни: – Есть будешь?

Чмокнув супругу в носик, Иван повалился в кресло.

– Буду!

– Тебя начальство очень просило зайти. Там они. – Алина показала на громаду дома. – Но сначала поешь!

На самом-то деле дом был не так уж и громаден – восемь шагов в ширину и пятнадцать в длину. Но в сравнении с шалашами и палатками, в которых до сих пор жили люди, он казался гигантом. Конёк крыши был на высоте аж шести метров! Вспомнив, как он помогал крыть крышу вязанками камыша, Маляренко вздрогнул – работа была жутковатая. Жерди, пошедшие на стропила, были совсем худые и постоянно норовили согнуться под его тяжестью. Про обрешётку, сделанную просто из толстых веток, и говорить было нечего. Пару раз Иван лишь чудом не слетел вниз. А вот основной кровельщик, Юра-студент, таки пересчитал рёбрами и обрешётку и сложенные на земле кучи строительного мусора. И теперь он ходил по посёлку, слегка скособочившись и баюкая сломанную руку.