Часограмма

Совершенно не ожидавший подобного удара, Марк охнул, согнулся пополам, и с тоненьким стоном повалился на пол.

— Убью! — провизжал он, когда вновь обрел способность говорить. Он сделал несколько неуверенных движений, вдруг рванулся вперед, но Василиса успела отскочить — его скрюченные пальцы лишь цапнули воздух.

Какой-то миг ушел на мучительные раздумья: девочка невольно отступила, не зная, что делать — то ли бежать куда-нибудь, то ли еще наподдать. Василису всю трясло от ярости — так ее разозлили слова златоключника.

— Марк! Что случилось?!

К мальчишке, падая на колени, бросилась Маришка, а с другой стороны подбежала Дейла. За ними шли два клокера с невозмутимыми серебряными лицами. Они тоже поспешили на помощь Марку.

— Все в порядке, — процедил тот, стараясь отделаться от всех сразу и подняться самостоятельно, но девчонки крепко обхватили его с двух сторон.

— Ты упал, тебе стало плохо? — залепетала Дейла, кидая на Василису злобно-удивленные взгляды.

— Она напала на тебя? — уточнила Маришка. — Сильно ударила?

— Я сам!!! — На бледных щеках Марка появился румянец. — Ничего не произошло. Аб-со-лют-но! Мы просто поговорили… Да уберите же этих придурков!

Но клокеры молча подхватили упорно сопротивляющегося парня под руки и потащили к выходу.

— К лекарю, — донесся до уха Василисы металлический голос. — Надо идти к лекарю.

Ни слова не говоря, Маришка поспешила за Марком, а Дейла почему-то осталась. Было видно, что она страшно разозлена и хочет сорвать злость на Василисе.

— Ты почему на него напала?! — вдруг заверещала она, но не решилась продолжать, поймав свирепый взгляд сестры.

К тому же Василиса демонстративно отвернулась к окну, показывая, что она не собирается общаться с ней, и, чтобы отвлечься, стала глядеть во двор.

Неожиданно ее взгляд выхватил знакомую фигуру: Нортон-старший стоял посреди дорожки и что-то говорил Норту. Вот он улыбнулся, по-отечески приобнял его, потрепал по макушке. Норт радостно оскалился в ответ, кивнул несколько раз подряд. Отец вновь обнял сына, еще крепче и даже поцеловал в макушку. На Василису эта картина произвела очень неожиданное, странное даже для нее самой впечатление: ей вдруг нестерпимо захотелось вылететь наружу и разрушить их объятие, так, чтобы оба отлетели друг от друга на пару километров, а лучше вообще оказались в разных мирах! Она чуть не взвыла от отчаяния, потому что вдруг осознала, что между нею с отцом лежит огромная пропасть. Во всяком случае, он вряд ли потреплет ее по макушке или обнимет… Василиса была уверена, что этого не произойдет НИКОГДА. Всегда Норт будет лучше, надежнее, любимее, обладай она хоть тысячами часовых флеров. А может, она вообще интересна отцу только из-за того, что у нее есть этот проклятый дар — как же права была Захарра…

Василиса коротко всхлипнула, накрутив себя до предела.

Дейла приняла этот всхлип за признак слабости и — двинулась в наступление. Она шагнула к сестре и заверещала:

— Зачем отец притащил тебя в наш дом?! Мы так хорошо жили… Но вот из-за тебя мы все снова находимся в большой беде, дура ты рыжая!

— В какой еще беде? — невольно опешила Василиса, гадая, что же она еще пропустила.

Дейла взвилась от негодования:

— Она еще спрашивает! Сама лазила по Расколотому Замку без спроса, своровала какую-то карту, разозлила Астрагора, и теперь он считает нашего отца своим главным врагом! И с госпожой Мортиновой ссорился из-за тебя, а она, между прочим, директор нашей школы!

— Твоей школы, — процедила Василиса, снова разозлившись. — И вообще бывший директор… Да и что ты ко мне пристала? В последний раз твой любимый Астрагор чуть не убил Фэша! Наш отец спас Фэша, именно поэтому они теперь враждуют.

— Ну и что с того?! Астрагор все равно заберет душу среброключника! Если он нацелился на него, то этого уже не избежать! И хоть бы уже поскорее!

Василиса замерла, неестественно выпрямившись, словно время у нее внутри остановилось. Почти физически она чувствовала, как от нее начинают отлетать мелкие, колючие искры гнева — будто от фейерверка, готового вот-вот разразиться тысячами сверкающих огней.

— Прости, что ты сказала? — произнесла она тихим, разъяренным шепотом.

Дейла даже подбоченилась, в ее взгляде горел огонь торжества — ей понравилось злить сестру, — ровно так же, как и в прошлые времена. Василиса вся кипела от злости, но все же подметила, что давно не видела девчонку такой довольной. Очевидно, Дейле не слишком давали высказаться в компании, возглавляемой Марком и Маришкой. И когда-то бойкая и острая на язык сестра вдруг превратилась в серую мышку.

— Марк говорит, что это все равно случится! А уж ему-то можно верить, он все знает лучше всех! — Как Дейла ни пыталась скрыть, в ее голосе проскользнуло обожание. — Глупо противостоять самому Астрагору, — добавила она смущенно. — Одна надежда, что наш отец попросит прощения у великого Духа Осталы и быстренько выдаст ему среброключника.

— И тебе, значит, все равно? — внешне спокойная, переспросила Василиса. — Все равно, что могут убить Фэша? Захарру? Или меня, твою ужасную сестру?!