Часодеи. Часовая башня

Фэш уже заливался от смеха. Губы Василисы тоже расползлись в широкой улыбке.

— Я не домашний!!! — чуть ли не проревел Ник.

— А что, уличный? — продолжала издеваться Захарра.

Раздраженный Ник вскочил и шагнул к ней, крепко сжимая кулаки.

— Ты что, поколотить меня собрался? — Сестра Фэша тоже подхватилась на ноги, мгновенно принимая боевую стойку. — Учти, я умею хорошо драться.

— Это правда, — подтвердил брат.

— Ну вот еще, драться с такой худы-ышкой, — презрительно протянул Ник. — Ты от одного щелчка по носу развалишься на части.

— На себя посмотри, гигант, — не осталась в долгу девочка.

— Да просто связываться неохота.

— Вот и не связывайся, ага.

— Вот и не буду…

— Вот и не будь.

Довольная Захарра вновь присела поближе к камину, и это стало ее ошибкой: в одно мгновение Ник метнулся к ней, отвешивая несильный подзатыльник, а сам тут же отскочил на достаточное расстояние.

Василиса и Фэш одновременно сложились пополам от хохота.

Захарра взвилась на месте, словно юла, и погналась за Ником. К счастью, он был юрким и ловким. Бегая по кругу, они по очереди прыгали через кровать Василисы, пока Ник не изловчился и, проведя блестящий прием, заломил девочке руку за спину, ткнув носом в зеленое покрывало.

— Не отпущу, пока не извинишься, — пригрозил он.

— Не дождешься, — сдавленно пробурчала Захарра.

Как и Фэш, Василиса с удовольствием наблюдала за перепалкой друзей. Интересно, кто из них одержит верх в этой «драке»?

Неожиданно ухо девочки уловило едва слышимый треск. Звук шел из корзины с яйцом луноптаха, стоявшей возле каминной решетки.

— Тише! — вскрикнула Василиса. Подобравшись ближе, она осторожно достала яйцо и внимательно осмотрела — на его округлом боку чернели глубокие зубчатые трещины.

Ник отпустил Захарру, и они оба поспешили к корзине, разом забыв про ссору. Фэш давно уже был рядом.

Яйцо в руках Василисы ощутимо дрогнуло, и девочка осторожно поставила его на пол.

— Сейчас вылупится! — возбужденно произнесла Захарра у нее над ухом. — Смотри, появился первый пролом!

И действительно, поперек яйца пошли новые трещины, внутри его что-то треснуло, потом еще раз — и скорлупа разломилась на две одинаковые половинки, зубчатые по краям. Из нее вывалился белый пушистый комочек.

Птенец тонко, жалобно пискнул и завертел головой в разные стороны. У него были черные, как бусины, глаза и тонкий серебристый хохолок.

— Посвисти ему, быстро, — шепнула Захарра.

Василиса сложила губы трубочкой и издала долгий, прерывистый свист. Птенец радостно пискнул в ответ и устремился к ней.

— Фу, признал, — тихо шепнул Фэш. — Но вообще советую научиться свистеть получше.

— Послушай, Захарра, — обратился он к сестре, — а это не королевский белоснежный, а? Ох и попадет тебе, если не досчитаются…

— Ты меня сдашь, что ли? — хмыкнула девочка. — Не переживай, этого сам птичник наш списал… Он определил, что яйцо испорченное, и велел мне выкинуть. А я ведь чувствовала, что оно живое… Правда, когда пошел уже пятый месяц, начала немного переживать, что ошиблась. — Она кинула виноватый взгляд на подругу.

— И кто же одарил тебя столь дорогим подарком?

Услышав голос отца, Василиса подскочила и, заведя руки за спину, попыталась спрятать лунопташка в ладонях.

Широко раскрыв глаза, она застыла на месте, словно ее зачасовали. Впрочем, птенчик не понимал конспирации, поэтому не прекращал обеспокоенно пищать.

Друзья выглядели не лучше… Фэш медленно встал, от напряжения выпрямившись в струнку, словно заведенная пружина, лицо Ника посерело от страха, а Захарра, не выдержав, мигом спряталась за спину брата.

Нортон-старший требовательно протянул руку ладонью вверх. Волнуясь, Василиса сделала шаг назад.

— Не забирай его… — Ее голос задрожал, но девочка продолжила: — Он уже откликается на мой свист.

В доказательство она вновь посвистела, и птенец в ее руках откликнулся радостным писком.

Нортон-старший не убрал руки.

— Я просто хочу посмотреть на него.

Волнуясь, Василиса осторожно передала встревоженно запищавшего лунопташка в руки отца. Нортон-старший некоторое время пристально изучал его, а затем, аккуратно присев, выпустил новорожденного на пол.

— Это девочка, луноптаха, — сказал он. — Сейчас ее надо накрыть чем-нибудь теплым, а на ночь лучше подкладывать грелку. Кормить только белым хлебом, а поить — водой, набранной при свете луны, — она дает им жизненную силу. Луноптахи растут быстро, а живут долго — время к ним благосклонно. Редкие птицы… Они могут летать между мирами, путешествовать по времени… Я разрешу его оставить, если ты будешь правильно за ним ухаживать.

— Конечно буду! — Лицо Василисы мгновенно просияло.

— Ну вот и отлично, — бесстрастно отозвался Нортон-старший, поднимаясь с колен.

— Ты уже придумала ей имя? — вдруг с интересом спросил он, глядя только на Василису.

Девочка внимательно глянула на белоснежный комочек, неуклюже барахтающийся возле ее ног.

— Я назову ее Снежка, — сообщила она.

— Ну что ж, неплохо. — Нортон-старший обратил взгляд на остальных детей и произнес: — Время позднее, гостям замка лучше вернуться в Юго-Восточную башню. — Его голос прозвучал сухо. — До свидания.