Чашка кофе на двоих

— Тетя Лена, здравствуйте, — Лиза даже запнулась от волнения. — Мне очень надо с вами поговорить…

— О чем? — насторожилась тетя. — Если ты приехала просить деньги, то у меня ничего нет!

— Нет, не деньги… — Лиза неловко мялась у входа. Ей даже не предложили войти, и это тоже было не совсем приятно. — Я хочу поговорить о маме.

«Какая же я дура! Зачем приехала сюда? Она ничем не сможет мне помочь, я только буду выглядеть в ее глазах глупой и жалкой», — чувствуя отвращение к создавшейся ситуации, думала она.

Тетушкино лицо мгновенно вытянулось.

— Зачем тебе это понадобилось? — насторожилась она.

— Я хочу все знать! — внезапно Лиза перестала бояться, и заговорила громче. — Я хочу выяснить, почему от меня отказались! Я больше не могу жить с этим чувством! Почему меня бросили в роддоме?!

— Э-э…Лиза, не кричи, пожалуйста, — тетя совсем растерялась. — Здесь все слышно на километры вокруг. А соседи у нас любопытные. Будет лучше, если ты зайдешь в дом.

Она воровато огляделась по сторонам, схватила племянницу за руку и втащила во двор.

Тетушка усадила гостью за пошатывающийся стол, накрытый изрезанной ножом клеенкой, поставила перед ней чайную кружку с блюдцем и включила чайник. Вскоре на столе появилась вазочка с малиновым вареньем и пачка ароматного сахарного печенья. Для себя хозяйка достала пепельницу и пачку сигарет.

Лиза чувствовала себя неловко в этом обшарпанном, прокуренном доме, и уже в сотый раз жалела, что приехала.

— Что ты хочешь знать, Лиза? — прикуривая сигарету, поинтересовалась тетя.

— Все. — Хмуро бросила Лиза. — От начала и до конца. Пока была жива бабушка, мне запрещали спрашивать, где мои родители. А если я нарушала запрет, то потом долго расплачивалась за это холодным отношением со стороны бабушки. Но теперь ее нет, и я больше не могу молчать.

— Она запрещала тебе задавать вопросы? — горько усмехнулась тетя. — Как же это на нее похоже! Наказать холодным презренным молчанием и заставить чувствовать себя жутко виноватым. И чем дольше затягивается эта игра, тем хуже чувствует себя жертва… Да, мы через это проходили. Нам это очень хорошо знакомо. Ты хочешь знать все, Лиза? В этой истории нет ничего хорошего. Она грязная и переполнена ненавистью.

Лиза сглотнула ком в горле и попыталась унять дрожь в руках. Ей показалось, что она резко коснулась чего-то запретного, того, на что закрывала глаза всю свою жизнь, пытаясь выглядеть очень чистой в глазах других людей. Ради сохранения себя прежней ей было необходимо встать и уйти, раз и навсегда вычеркнув из памяти тетю Лену и прошлое. Но по какой-то причине она не могла остановить происходящее. Она понимала, что в любом случае больше не сможет жить дальше, если не узнает всю эту историю от начала и до конца.

— Мы с твоей матерью никогда не имели теплых отношений с бабушкой. Мы были сестрами, но очень разными. Дашка бунтарила, хоть и была младшей. А я, старшая, протестовала против власти молчанием.

— Дашка? Мою маму звали… Дашей? — в горле мгновенно образовался новый ком и уже был готов брызнуть слезами.

— Почему звали? Ее и сейчас так зовут, — крепко затянулась сигаретным дымом тетушка.

— То есть… она жива и здорова? — Лиза не могла в это поверить. — И ни разу не попыталась встретиться со мной?

— Ох, Лиза! Когда она нагуляла тебя, ей едва исполнилось восемнадцать! Она и рожала-то для того, чтобы насолить собственной матери! Понимаешь, в восемнадцать в голове нет никакой ответственности! Она поняла, что натворила, лишь на следующее утро после родов! И до смерти испугалась! Написала отказ и сбежала из родильного отделения! Даже выписки не дождалась…

— Я была отказником! Вы это понимаете?! Меня почти переоформили в приют, когда бабушка появилась! Неужели у моей матери не дрогнуло сердце, когда она подписывала документы?! То, что я остаюсь там, одна — ее это не трогало?!..Бред какой-то… — ее щеки пылали, и она почти перешла на крик.

— Послушай, детка… это было давно. Может, она и раскаивалась, я не знаю. Но бабушка вилась над тобой, словно коршун и не подпускала никого на пушечный выстрел. Мы были для нее неудачным родительским опытом, и всю свою нерастраченную материнскую энергию она сконцентрировала на тебе. Ты вышла идеальной — тихой, робкой и принимающей ее порядки. Она гордилась тобой. И любила больше всех на свете.

— А где сейчас моя мать? — резко перебила тетю Лиза.

— Да здесь, недалеко, на соседней улице у гражданского мужа живет, — пояснила тетя. — Сорок три, это еще далеко не старость, Лиза. Это вторая молодость.

— То есть… она все это время была рядом? — не поверила своим ушам девушка.

«Господи, какая же я глупая! Пришла сюда с наивными надеждами, что кому-то нужна! А меня банально нагуляли! И я никогда не была интересна собственной матери! Она жила рядом все это время…рядом. И даже не пришла на похороны бабушки. Все, с меня довольно!» — Лиза резко привстала со своего места и потянулась за сумочкой.

— Куда же ты? Мы ведь даже чай не попили, — растеряно затушила сигарету тетя. — Прости, если я расстроила тебя. Я и предположить не могла, что в твоей душе творится такое…