Чаша императора

Два десятки вооружённых мужчин, предвододимые Агриппой и Марией Де Ла Форте, приближались к одиноко стоявшему зданию, окруженному со всех сторон каменной стеной высотой в два человеческих роста. Все люди в отряде облачены были в белые плащи, что делало их практически неразличимыми на фоне заснеженного пейзажа.

Ворота постоялого двора были наглухо затворены. Это задержало отряд совсем ненадолго.

Несколько человек устремились к стенам. Совместными усилиями они помогли подняться на стену самому ловкому. Оказавшись на гребне стены, он мгновенно исчез по ту сторону ограды.

Оставалось только ждать, когда он сумеет отворить ворота.

— Что это был за камень — у тебя на груди? — оглядывая улицу, тихо спросил Агриппа.

— Мы все носим такие камни, — так же тихо ответил Мария, — и он всегда состоит из трёх сторон.

Они, олицетворяют …

— Отца, Сына и Святого духа?

— «Справедливость», «Смирение» и «Смерть». Эти три слова и определяют девиз нашего ордена.

— И что, у вас тоже есть свой генерал, или как вы там его называете?

— Да, есть. Мы его называем по имени. Другие же называют его так же, как и весь наш орден.

— Антихрист?

— Мне не нравится, как ты произносишь это слово.

— А как ещё можно произносить его произносить? Проклятье!.. Будь я католиком, так каждый раз крестился бы об упоминании вашего ордена. Так что это за старик?

— С чего ты взял, будто это старик?

— А кто ещё? Если он возглавляет орден…

— Возможно, ты скоро его сам увидишь. Я послал за ним. Его помощь может нам очень понадобиться. Никто не знает, чего именно можно ждать от наших врагов. Они слишком коварны.

— Вот как…

— Тсс!.. — Мария указал рукой на створы, которые в это мгновение начали открываться. Сделав знак своим людям, он быстро двинулся к воротам. Два десятка человек бесшумно влились в распахнутый проём. Чуть помедлив, Агриппа вслед за остальными вошёл внутрь. Та же тишина и безмятежность, что и на улице. Старый дом в два этажа с большим количеством окон. Стог сена, присыпанный снегом, две повозки без лошадей. Слева тянулся длинный сарай — по все видимости, конюшня.

— Обыщите всё. Он должен быть здесь, — послышался негромкий приказ Марии Де Ла Форте.

Раздался резкий шипящий свист. Тишину и благодушие декабрьского заснеженного утра вдребезги разбил рой стрел, которыми неожиданно наполнился морозный воздух.

— Берегись! — во всю мощь лёгких закричал Агриппа и бросился в сторону пустой телеги. Ловко поднырнув под неё, он налёг всем телом, чтобы её перевернуть. Она подалась на удивление легко — краем глаза он увидел рядом с собой ещё двоих в белых плащах — втроём они легко опрокинули повозку и укрылись за нею, словно за щитом. То и дело с обратной стороны телеги раздавался глухой удар. Стрелы, одна за другой, нескончаемым смертоносным потоком летели в их сторону.

Наконец повозка перестала сотрясаться от вонзающихся в неё стрел, и на постоялый двор вернулась тишина. Агриппа отважился выглянуть. Увиденное потрясло его: большая часть отряда со стрелами в теле распласталась на окрашенном кровью снегу. Но где нападавшие?.. Скрываясь за утыканной стрелами повозкой, он переместился вправо и снова выглянул. Некоторые окна в доме оказались распахнуты, но пусты. Шагах в десяти от себя он увидел вторую перевёрнутую повозку, за которой прятались ещё четверо их соратников. У одного в груди торчала стрела, белый плащ был залит выплёскивающейся из груди толчками кровью. Мария Де Ла Форте ранен!.. Заметив Агриппу, он знаком велел ему оставаться на месте. Но Агриппа не мог наблюдать безучастно, как друг, каковым привык он считать итальянца, истекает кровью.

Агриппа переложил шпагу в правую руку, вынул из ножен кинжал и успел шепнуть двум воинам, скрывающимся вместе с ним за опрокинутой повозкой, чтобы следовали за ним, но ничего предпринять они не успели.

Двор вдруг заполнился множеством негромких звуков: хрустом снега, шелестом плащей, позвякиванием оружия… Это могло означить лишь одно — враги явили себя воочию, не видя более резонов скрываться и наносить удары из-за угла. Двор быстро заполнялся людьми в чёрных плащах, вооружённых шпагами и кинжалами. Их, пожалуй, было несколько десятков.

Повозки, за которыми прятались от стрел Агриппа, Де Ла Форте и их оставшиеся в живых товарищи, из щитов могли теперь превратиться в ту самую мышиную нору, в которой их просто добьют.

Нет, умирать, как крысы, они не собирались. С криком ярости, они бросились на врагов, в несколько раз превышающих их числом. Агриппе пришлось отбиваться сразу от трёх противников — их бешеный натиск вынудил его, отступая, лишь отбиваться. Рядом два товарища Агриппы сражались с непостижимой стойкостью. Раз за разом опрокидывали они нападавших, пытаясь пробиться вперёд, но так и не смогли этого сделать. Ещё трое их товарищей, защищавших своего раненого предводителя, упали замертво. Прорвавшиеся через их заслон воины в чёрных плащах добили Марию Де Ла Форте кинжалами.