Чаша гнева

Мысль была странной и отдавала смертельным холодом.

– Садимся на боевых коней! Рыцари вперед! – приказал брат Анри, и Робер поспешно повиновался, радуясь возможности отвлечься от размышлений. – Сержанты прикрывают фланги, а оруженосцы в середине колонны отвечают за вьючных лошадей. Всем все ясно?

Непонятливых не нашлось. В отряде практически каждый воевал в Леванте не первый год, и предстоящая стычка представлялась незначительным рутинным событием, немного более опасным, чем обычный выход в караул.

Вельянгиф, когда его седлали, попытался раздуть пузо, за что получил по ребрам кулаком. Жеребец независимо всхрапнул и сделал вид, что ничего не случилось.

Робер забрался в седло, пальцы его, затянутые в кольчужную перчатку, обхватили толстое древко копья.

– Во имя Господа, – сказал брат Анри, направляя своего коня так, чтобы встать в голове отряда. – Нас слишком мало, чтобы сражаться, поэтому просто прорываемся! Они за нами не погонятся, да и Марманд уже близко. И да поможет нам Пречистая Дева…

Двигались шагом, чтобы кони, от которых вскоре потребуется вся прыть, не утомились заранее. Вскоре из кустов выскочил оставшийся сторожить сержант. На круглой розовощекой физиономии был азарт.

– Там они, сир, клянусь Животворящим Крестом, – сказал он возбужденно, тыкая рукой в сторону поросшего деревьями холма, – за ним и встали. Дорога вкруг идет и выходит на поле, а по левую руку туазах в двадцати их лагерь…

– Хорошо, брат Пьер, – проговорил де Лапалисс. – Займи место в строю, во имя Господа.

Отряд двинулся дальше. Холм высился слева заросшей великанской макушкой, и, судя по всему, на нем все же был наблюдательный пост рутьеров, который сержанты не обнаружили.

Дорога через упомянутое братом Пьером поле оказалась перегорожена. Так что тамплиеров, несмотря на все предосторожности, все же заметили. Наемники составили плотную стену щитов, из-за которой торчали только наконечники копий. Холодно сверкали шлемы.

– Стоять, – приказал брат Анри и выехал на несколько шагов вперед. – Кто вы и по какому праву закрываете нам дорогу?

– По праву силы, – из рядов копейщиков вышел высокий молодчик, стати которого позавидовал бы великан. Рыжие волосы кудрями выбивались из-под легкого, не скрывающего лица шлема, а в руке рутьер держал чекан – тяжелый молот с длинным и узким лезвием, годным, чтобы пробивать доспехи.

– Освободите дорогу, во имя Господа, – смиренно попросил брат Анри.

– Ну ты и шутник, – расхохотался рыжий здоровяк. В его речи звучал мягкий акцент, говорящий о том, что появился на свет он, скорее всего, в горах Басконии, – слезайте с коней, рыцари, и отдавайте свое добро. Тогда мы вас, может быть, и отпустим.

– Какое добро у бедных воинов Христовых? – поинтересовался брат Анри.

– Знаем мы вашу бедность, – предводитель рутьеров вновь рассмеялся, бесстыдно скаля белые, как мрамор, зубы. – Ваш Орден давно уже продал Христа, Матерь Божью да и всех святых, и нахапал столько добра, что от него не убудет, если поделится с бедными наемниками…

– Не нам, не нам, но имени Твоему! – рявкнул брат Анри, поднимая копье и трогаясь с места.

Не успев понять, что делает, Робер дал шпоры. То же самое сделали рыцари и сержанты, привыкшие к тому, что боевой клич дается только перед атакой. Лязгающая железом колонна всадников стремительно двинулась вперед.

Робер успел заметить, как удивление отразилось на лице рыжего баска. Он, похоже, привык иметь дело с рыцарями Ордена, ведущими безбедное существование в Европе, занимающимися хозяйственными делами и забывшими, с какого конца браться за меч. Но тут ему противостояли ветераны, прошедшие не одну схватку в жарких песках Святой Земли. Рутьеры для них были не опасными и страшными грабителями, а всего лишь кучкой вооруженного сброда…

– Строй плотнее! – рявкнул главарь наемников.

Копье Робера с треском вонзилось в один из щитов, и легко пробило его. Держащий его воин отлетел назад, свалив стоящего позади.

Со всех сторон стоял звон, треск и грохот, сквозь который пробивались полные боли крики. Набравшая разбег конница проламывала строй рутьеров, точно тупой клинок – дерево щита. Рыцари разили наемников длинными копьями, а могучие кони, закованные в доспехи, топтали их и сшибали наземь.

Робер ощутил, как под копытами Вельянгифа что-то затрещало, и тут же его копье, застрявшее в теле невезучего баска или арагонца, сломалось. Нормандец отшвырнул бесполезную палку и взялся за меч. Но сражаться неожиданно оказалось не с кем. Сквозь смотровую щель была видна пустынная лента дороги, а по ушам хлестал крик брата Анри:

– Вперед, вперед!

Остановились только через несколько сотен шагов, когда стало ясно, что дестриеры слишком устали, чтобы нести всадников дальше.

И тут же брат Жиль зашатался в седле, и если бы не успевшие подхватить его оруженосцы, рухнул бы наземь.

6 ноября 1207 г.

Аквитания, Марманд

– Молите Пречистую Деву и всех святых, чтобы они послали выздоровление вашему брату, – клирик, исполняющий в общине Марманда обязанности лекаря, говорил так тихо, что приходилось напрягаться, чтобы расслышать его слова.