Чаша. (Эссе)

“…Но она совершенно не знала, что Сергей Яковлевич (муж Марины Сергей Эфрон. – B.C.) для доказательства преданности Москве сделается агентом НКВД в Европе. Аля (дочь Марины и Сергея Яковлевича. – B.C.) уехала (в СССР. – B.C.) в начале 1937 года. В сентябре произошло разоблачение Эфрона в убийстве Игнатия Рейсса, оно было для Марины Ивановны ошеломляющим. Рейсс —крупный работник ГПУ, посланный за границу с особой секретной миссией, был “ликвидирован” в Швейцарии, где он, разочаровавшись в коммунизме сталинского образца, решил искать политического убежища. Сергей Яковлевич был членом группы, выполнившей приказ Москвы об уничтожении “предателя”. Марина Ивановна никак не могла этому поверить, как не верила она всему, что вдруг раскрылось (выделено мной. – B.C.), и только поспешное бегство Сергея Яковлевича (в СССР. – B.C.) в конце концов раскрыло ей глаза”.

А я всегда удивлялся: как это С.Я. Эфрон оказался в рядах Белой гвардии? Ну подумайте сами, много ли было среди белогвардейцев – Эфронов? Их больше было с другой стороны, в комиссарах, в особенности в ЧК тех лет во всех городах России. Волей-неволей закрадывалась мысль, а не был ли Эфрон, этот “белый лебедь”, заблаговременно внедрен в Белое движение, с последующим уходом в эмиграцию? И комар носа подточить бы не мог. Но каково было Марине сокрушительно разочароваться в своем “белом лебеде”?

А ведь Марина Ивановна, возвратясь в Москву, жила еще некоторое время с С. Эфроном в Болшеве на мидовской даче. И должен же был он объяснить ей, как же это все получилось. Впрочем, его скоро арестовали вместе с дочерью Алей, а потом и застрелили. Это логично. Разведчики, тайные агенты, сделавшие свое дело, а особенно “засветившиеся”, ликвидировались неукоснительно. Жизнь сурова, а тут еще – война.

Так что Н.Я. Мандельштам, пожалуй, права.

* * *

Бунин дал себя уговорить и пошел в советское посольство на прием в честь Победы над Германией. Конечно, победа сама по себе много значила. Но ведь, казалось бы, русская эмиграция, люди, уехавшие, чтобы спасти свои жизни от большевиков, не должны были бы радоваться победе тех же большевиков. Напротив, они должны были бы огорчаться, что большевики опять победили. Причем победили последнюю надежду, “последний шанс Европы” – как называл себя Гитлер. Но дело тут было не так-то просто.

Конечно, Франция приютила, предоставила убежище русской эмиграции и, думаю, официально никак русских людей не третировала, но русские люди тем не менее не могли в глубине души не чувствовать себя ну, что ли, несколько уязвленными, ущемленными, а если сказать посильнее – людьми второго сорта. И вдруг… для того, чтобы победить вас, французов, Гитлеру понадобилось несколько дней, а “мы” победили Гитлера! Не могли русские люди, где бы то ни было, не чувствовать хотя бы некоторой причастности к этому “мы”. Комплекс неполноценности разряжался взрывом гордости.

Как ни странно, в сердцах русских эмигрантов, относящихся к СССР сугубо враждебно, победа СССР вызвала волну патриотизма. Победил СССР, но победил и русский народ, победила Россия. Кстати сказать, это словечко – “Россия” – применительно к государству стало звучать все чаще и чаще. И вовсе не случайно один из русских эмигрантов бросил в лицо французам четверостишие, исполненное национальной гордости:

Молитесь, толстые прелаты,
Мадонне розовой своей.
Молитесь, русские солдаты
Уже седлают лошадей.

Сейчас уже не удастся установить степень искренности либо степень холодного рассудка и хитрости в действиях Сталина, но совершенно очевидно, что эти действия носили реставрационный характер. Сталин решил напомнить русским, что они – великий народ. Причем его действия в этом направлении можно даже нумеровать. Во-первых, он напомнил народу о его великих предках. Большевики двадцатых – начала тридцатых годов уничтожили памятники Скобелеву и Багратиону, ворошили их и царские могилы, а тут вдруг зазвучало: “Пусть вдохновляет вас… мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!..” Можно ли представить себе военачальников первых лет революции – Троцкого, Якира, Тухачевского с орденами Александра Невского на груди?!