Час волка

Стеклянный купол над кабиной бомбометателя был испещрен трещина– ми, которые выглядели совсем как настоящие, даже с расстояния в не– сколько футов. Нарисованные пулевые отверстия с серовато-голубыми краями, чтобы было впечатление рваного металла, проходили по оливко– во-зеленой основе рисунка Гитлера, стиснутого в стальном бронирован– ном кулаке. Слова «Стальной Кулак», написанные по-английски, заверша– ли созданную на носу композицию. Громадный самолет катился из ангара, все его четыре винта вращались. Стекла пулеметных гнезд под брюхом и наверху были расписаны так, чтобы было похоже, что они сильно постра– дали в бою. Фальшивые пулевые отверстия в хаотическом порядке украша– ли бока самолета, и так же был разрисован киль на хвосте. Вся поверх– ность была собрана из оставшихся целыми кусков нескольких разбившихся Б-17, после того как Франкевиц сделал свою искусную работу. Подделку завершала эмблема Военно-воздушных сил Соединенных Штатов Америки.

Из всех пулеметных гнезд Б-17 только два, поворотные пулеметы, были со стрелками и заряжены. Но никакая стрельба не потребуется, по– тому что, по замыслу, это был полет-самоубийство. Самолеты союзников должны дать «Стальному Кулаку» пройти до цели, но возвращение обратно домой было совсем другим вопросом. Ван Хофен и Шредер, оба понимали почетность вылета на такое задание, их семьи будут всю жизнь хорошо обеспечены. Но члены экипажа на местах стрелков в середине фюзеляжа, где располагались прямоугольные амбразуры, сквозь которые пулеметы стреляли по целями, способствовали бы большему правдоподобию, для то– го, чтобы…

Ну, это была задача, которую еще предстояло выполнить.

Как только ангар остался позади, ван Хофен притормозил, чтобы остановиться. Блок и Бутц, придерживая фуражки от урагана, создавае– мого винтами, прошли к главной входной дверке с правой стороны само– лета.

Взгляд Блока уловил какое-то движение. Он поднял глаза. Над лет– ным полем кружил самолет. Несколько секунд он испытывал ужас в ожида– нии еще одного нападения и обстрела, пока не разглядел, что это был истребитель «Дорнье». Что этот дурак делает? Он не имел разрешения приземляться здесь!

Один из стрелков-пулеметчиков отомкнул для них дверцу, и они за– брались в самолет. В то время как Бутц продвигался, пригибаясь, по узкому проходу через центральный отсек, Эрих Блок вынул «Люгер» и сделал два выстрела в голову правого стрелка, потом точно так же раз– воротил череп левому стрелку. Он занялся тем, чтобы расположить их тела в прямоугольных амбразурах так, чтобы кровь их стекала по бортам самолета и они были бы хорошо видны снаружи.

Все должно выглядеть достоверно, подумал он.

В кабине ван Хофен отпустил тормоза и начал катиться по взлетной полосе к месту начала разбега. Там они опять остановились, пока ко– мандир и второй пилот проверяли показания приборов. В бомбовом отсе– ке, располагавшемся позади них, Бутц занимался своей частью дела: снимал резиновые предохранительные головки с носовых взрывателей двадцати четырех темно-зеленых бомб и осторожно поворачивал гаечным ключом каждый взрыватель на четверть витка резьбы, чтобы взвести их.

Завершив свою финальную работу, Блок покинул «Стальной Кулак» и отошел, поджидая Бутца, к краю взлетной полосы. Великолепно разукра– шенный самолет вибрировал, как стрела, которую вот-вот запустят в по– лет. Когда карнаген расползется по улицам Лондона, слухи о бедствиях дойдут до командования той армады, которая сейчас у берегов Норман– дии, а затем просочатся к солдатам. К наступлению ночи начнется мас– совая паника и бегство. О, какая слава для Рейха! Сам фюрер будет во– сторженно танцевать.

У Блока перехватило глотку. «Дорнье» приземлялся.

И что хуже всего, этот идиот-летчик мчался по взлетной полосе прямо на «Стальной Кулак»!

Блок выбежал перед Б-17, безумно размахивая руками. «Дорнье», сжигая резину, когда сработали его тормоза, сбавил скорость, но все еще катился, занимая собой взлетную полосу.

– Убирайся с дороги, идиот! – орал Блок и снова вынул свой «Лю– гер».– Дурак проклятый, убирайся с полосы!

Позади него моторы «Стального Кулака» набирали обороты до громо– вого рева. Фуражка Блока, крутясь, улетела с головы и попала в один из винтов, где была изодрана в прах. Воздух казался колеблющимся, контуры размывались маслянистым теплом, пока моторы Б-17 набирали мощность. Блок выставил «Люгер» на вытянутой руке, поскольку «Дорнье» катил прямо на него. Этот летчик явно был сумасшедшим! Немец он или нет, этого человека нужно заставить съехать с полосы. Сквозь лобовое стекло «Дорнье» он увидел, что у второго пилота волосы золотые.

У летчика была борода. Он узнал оба лица: Чесна ван Дорн и чело– век, бывший с ней и бароном. Он не представлял, как они сюда попали, но знал, зачем они оказались здесь, а этого допустить было нельзя.