Час волка

Солнце опустилось. Выступили звезды, мерцавшие во тьме. Маленький костер потрескивал в подвале белого дворца, когда Михаил и остальная стая сгрудилась вокруг его огня. Они ждали, пока снаружи не поднялся ветер и не завыл в коридорах. И ждали дальше. Но Виктор домой не пришел.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ЛОВУШКА ДЛЯ МЫШОНКА

1

В шесть часов утра 29 марта Майкл Галатин был одет в серую полевую немецкую форму, в короткие до икр сапоги, в фуражку со знаками различия подразделения связи и с соответствующими медалями - за Норвегию, Ленинградский фронт и Сталинград - на груди. Он влез в серый полевой форменный плащ. У него были документы - профессиональная работа по искусственному старению была выполнена с помощью кислоты, новенького фотоснимка и специальной бумаги для документов. Майкл запомнил, что по ним он был полковником, ответственным за линии связи и узлы между Парижем и войсками, разбросанными по побережью Нормандии. Он родился в деревне в южной Австрии с названием Браухдонау. У него была жена по имени Лана и два сына. Его политические симпатии были крайне про-гитлеровские, и он был лоялен к властям Рейха, если не было необходимости благоговеть перед нацистами. Один раз был ранен осколком гранаты русского партизана в 1942 году, и в доказательство этому у него был шрам под глазом. Под плащом у него была кожаная кобура с весьма не новым, но отлично вычищенным "Люгером", а в кармане, рядом с сердцем, две запасных обоймы с патронами к нему. Он носил серебряные швейцарские карманные часы с выгравированными на них фигурами охотников, стреляющих в оленей, и нигде, даже в носках, у него не было ни одной нитки из британской шерсти. Все остальное, что ему надо было знать, было у него в голове: квартира и здание, в котором работал Адам, и незапоминающееся бухгалтерское лицо Адама. Он плотно позавтракал ветчиной и яйцами с Пирлом Мак-Карреном, прополоскал горло крепким французским черным кофе, и настала пора ехать.

Мак-Каррен, узловатая гора в юбочке полка Ночной Дозор, и молодой черноволосый француз, к которому Пирл обращался как к Андре, повели Майкла по длинному сырому коридору. Его сапоги, обувь с убитого немецкого офицера, постукивали по камням. Мак-Каррен спокойно говорил, пока они шли по коридору, насчет последних подробностей; голос шотландца был нервозен, и Майкл внимательно слушал, но ничего не говорил. Подробности были уже у него в голове, и он был удовлетворен тем, что все предусмотрено. Начиная отсюда, дальше шел путь по лезвию бритвы.

Серебряные карманные часы были весьма интересным механизмом. Двумя щелчками заводной головки откладывалась ложная задняя крышка, где внутри было маленькое отделение, содержавшее одну-единственную серую капсулу. Капсула была слишком мала, чтобы казаться смертельно опасной, но цианид был сильно и быстро действовавшим ядом. Майкл согласился носить капсулу с ядом только потому, что это было неписаным правилом разведки, но он никогда не собирался дать гестапо взять его живым. Однако ее ношение, казалось, позволяло Мак-Каррену чувствовать себя спокойнее. Майкл и Мак-Каррен за последние два дня стали хорошими партнерами; Мак-Каррен был хорошим игроком в покер и, терзая по ходу дела Майкла подробностями его новой биографии, выигрывал ставку за ставкой по раскладу из пяти карт. Однако одно досаждало Майклу: он не видел Габи, а поскольку Мак-Каррен не упоминал о ней, он решил, что она вернулась выполнять свое задание. О'ревуар, подумал он. И удачи тебе.

Шотландец и молодой француз-партизан провели Майкла по каменным ступенькам наверх, в небольшую пещеру, освещенную лампами под зелеными абажурами. Свет отражался на черном, блестящем, с жестким верхом, прогулочном автомобиле "Мерседес-Бенц". Это была красивая машина, и Майкл даже не мог определить, где у нее были заделаны и закрашены дырки от пуль.

- Красивая машина, а? - спросил Мак-Каррен, читая мысли Майкла, когда тот провел рукой в перчатке по бамперу. - Немцы уж точно хорошо умеют их делать. Да, как бы то ни было, у этих подлецов в головах винты и шестеренки вместо мозгов, что еще от них ожидать? - Он движением руки указал на сиденье водителя, где за рулем сидела фигура в форме. - Андре хороший водитель. Он знает Париж не хуже любого, кто в нем родился. - Он постучал по стеклу, водитель кивнул и запустил мотор; машина ответила низким горловым ревом. Мак-Каррен открыл Майклу заднюю дверцу, пока молодой француз отмыкал две половинки ворот, закрывавших вход в пещеру. Ворота распахнулись, впустив свет утреннего солнца, а затем молодой француз стал быстро расчищать от маскировки дорогу перед "Мерседеса".

Мак-Каррен протянул руку, и Майкл пожал ее.

- Будь осторожнее парень, - сказал шотландец. - Устрой им ад за Ночной Дозор, а?