Час расплаты

Развернувшись на пятках, мужчина ринулся в самую толпу, размахивая своим оружием. Острие вонзилось Петьке Гаврилову в глаз, показавшись из затылка. Парень так и не осознал, что умер.

Следующий удар достался Тани Петуховой, маленькой и тихой девчонке. Лезвие разрубило ей горло, выпуская тёмную кровь, которая ударила фонтаном. Петухова с недоверием смотрела на нападавшего, а её рот приоткрывался, пытаясь что-то сказать. Наконец глаза закатились, и девушка упала в лужу собственной крови.

- Лежи! - рявкнул Мишка.

Но Трофимова даже не собиралась подниматься, напуганная всем этим адом, который наступил в кинотеатре.

Надев кастет, Мишка схватил арматурину, бросаясь вперёд. Он подумал о том, что, наконец, пришло его время. Это не лупить более слабых или своих одногодок. Здесь и сейчас ждал самый настоящий противник, который мог выйти победителем. В его руках находилась сама смерть.

- Андрюха! Заходи со спины!

Но Андрюха, который побелел от ужаса, на четвереньках пополз прочь, пытаясь укрыться за нагромождением кресел. Потом до него дошло, что это его не спасёт, и парень принялся раскидывать баррикаду, желая добраться до выхода. Ему понадобилось всего пара мгновений, чтобы прорваться на свободу, на волю. С громким воплем Андрюха бросился со всех ног, исчезая где-то на улице.

- Мать твою, - выругался Мишка.

Но на место приятеля мчались двое, Марат и Альберт, которые также с побелевшими от страха лицами, неслись на противника. Оба парня держали в руках оружие в виде ножек от кресел.

Тем временем убийство продолжалось. Перестал существовать Пивнев. Его живот был распорот, а из недр вываливались внутренности, которые источали пар на холодном воздухе. Следом за ним ушёл из жизни Максименко и Овечкина. Когда же мужчина повернулся к Захаровой, уже замахнувшись окровавленным мечом, на него налетел Мишка, рубанув арматуриной по спине. Псих громко вскрикнул, забормотав что-то не членораздельное.

- Нравится, урод?

Кастет столкнулся с рёбрами, ломая кости. Мужчина отскочил, налетая на Марата. Парень в тот же миг огрел его по голове ножкой от кресла. Брызнула кровь, которая потекла по уродливому лицу. С другой стороны приблизился Альберт, замахиваясь. Но псих уже к этому был готов. Клинок проткнул Альберта, вонзившись в области живота. Парень громко вздохнул, как бы удивляясь такому факту, после чего рухнул на колени, держась руками за окровавленную рану.

- Тварь, - зарычал Мишка.

Клинок свистнул у него над головой, но парень пригнулся, а в следующий миг нанёс новый удар, выпрямляясь. Арматурина раздробила нос. Псих громко вскрикнул, начиная причитать. По-прежнему слова казались неразборчивой тарабарщиной.

- А вот тебе ещё, гнида!

Носок кроссовка попал в пах, а колено двинуло в челюсть. Мужчина рухнул на пол, разжимая пальцы, выпуская своё смертоносное оружие.

- А теперь я!

Кулак Марата угодил в ухо с такой силой, что психа отбросило в сторону. Но к огромному удивлению парней, мужчина тут же поднялся, тряхнув своими нечесаными лохмами, бешено вращая глазами. Из носа и рта вытекала кровь, а на нижней губе находился осколок зуба.

- Бртвды длыве дл ыва!

Псих громко завопил, продолжая зло сыпать словами.

- Я смотрю, чёртов уродец, ты полный идиот.

Мишка недобро усмехнулся, размахивая своё орудие, которым собирался огреть нападавшего.

- Сейчас сука, я тебе мозги вышибу.

Мужчина, брызнув кровью, вдруг бросился бежать, забыв о мечах, перепрыгивая через окровавленные и изрубленные тела. Он мчался к выходу, который стараниями Андрюхи оказался свободным.

- Не-е-ет, падаль, ты от меня не уйдешь.

Мишка бросился следом, ощущая внутри азарт. Чувство было приятным, но не стоило забывать и об опасности, которая по-прежнему исходила от этого психа.

* * *

Он не понимал, что происходило. Прошлое возвращалось. Снова злобные усмешки, оскорбления и кулаки. Всё должно было быть совсем не так! Ведь это его угодья. Он здесь хозяин, а это лишь жертвы, которых следовало уничтожить. Но почему-то школьники дали отпор, приведя его в состояние недоумения. Так не должно быть. Всем им должно умереть от его клинков, но в кинотеатре осталось ещё очень много этих маленьких монстров, что издевались над ним столь долгое время.

Он оглянулся и с ужасом увидел одного из чудовищ, которое шло по пятам. Знакомое лицо. С таким же выражением его когда-то травили. И теперь всё происходило снова и снова.

- Квазимодо урод!

Он дёрнулся, так и не поняв, было ли это реальным, или только воображение. Но голос определённо казался знакомым. И да, точно, он принадлежал его одноклассникам. Опять начиналась охота, но на этот раз жертвой был он. Вскоре его настигнут, повалят на землю, начиная плеваться, бить ногами и мочиться.

- Квазимодо урод!

"Держи свою морковку у себя в штанах", - послышался в голове спокойный голос отца.

- Бей уродца!

"Иначе я оторву её вместе с корешком".

В паху почувствовалась боль, та, прежняя, которую ему довелось испытать лишь однажды, в тот день, когда его мошонку крепко сжали отцовские пальцы.