Час расплаты

Бах! Бах! Бах! Вдох. Бах! Бах! Бах! Вдох. Бах! Бах! Бах! Вдох. Перезарядка. Бах! Бах! Бах!

В туловище. В туловище. В голову. Вдох… В туловище. В туловище. В голову. Вдох…

Каждый выстрел находил свою цель. Бумажные мишени превращались в клочья. Одна мишень… другая… третья…

Закончив, женщина протерла оружие, выкинула стреляные гильзы и разорванные мужские силуэты в мусор, а затем сложила свои вещи обратно в мешок.

Когда Лорен повернулась, чтобы идти, она увидела, что упражнявшиеся по соседству в стрельбе мужчины прекратили все свои дела и смотрят на нее. Один из них забрал свою сумку с задней скамьи и открыл перед Лорен дверь.

Когда они дошли до реквизиторского цеха киностудии и вытащили затычки из ушей, мужчина, бросив на женщину оценивающий взгляд, сказал:

— Леди! Я хотел бы познакомиться с вами.

Лорен шла, щурясь под лучами яркого солнца, и жалела о том, что выбросила солнцезащитные очки.

«Нет, — подумала она, — ты не хочешь стать Роландом Балленкоа».

* * *

Фотоаппарат показывал ее крупным планом. Он видел, как женщина выходит из тира и направляется к своему черному седану БМВ-5. За прошедшие годы она сильно изменилась. Элегантную одежду женщина сменила на голубые джинсы, черную футболку и бейсбольную кепку. Обычно уложенные в модную стрижку темные волосы теперь были стянуты в конский хвост. Ни дорогих украшений, ни искусного макияжа. Однако, несмотря на утомленный вид и истощенность, она по-прежнему была сексапильной телкой.

Женщина подошла к машине и сунула свой черный вещевой мешок в багажник, не зная, что смотрит прямо в объектив его фотоаппарата. Лорен захлопнула багажник.

Затвор клацнул. Машина отъехала.

16

В доме, который Роланд Балленкоа арендовал у Карла Эддарда, явно давно никто не жил.

Старик отпер дверь, и они вошли внутрь. В помещении пахло моющими средствами и пылью. Воздух стоял спертый. Так пахнет в домах, в которых ни одно живое существо давным-давно не тревожило воздух.

Вся мебель — на своих местах. Ничего не пропало, но ничего и не прибавилось — ни журналов, ни туфель, ни распечатанных конвертов с неоплаченными счетами, ни рубашки, ни куртки, ни бейсболки, ни зубной щетки, ни расчески, ни ватной палочки… Ничего… Никаких остатков пищи. Ни мусора, ни обрывков бумаги, ни обертки от жевательной резинки… Создавалось впечатление, что Роланд Балленкоа никогда сюда не наведывался.

— Полагаю, вы можете давать объявление и искать нового арендатора, — сказал Мендес.

Карл Эддард бросил на детектива снисходительный взгляд.

— Зачем? Пока Балленкоа платит, он будет моим лучшим арендатором.

— Зачем ему платить за дом, если он не живет в нем? — задумчиво спросил Хикс.

— А мне какое дело? — вопросом на вопрос ответил старик.

Видя, что смотреть здесь, в сущности, нечего, Мендес подавил в себе желание поискать под кроватями, между матрасами и матрасными пружинами. Ему хотелось выдвинуть ящички комода и проверить, не приклеено ли липкой лентой что-нибудь к их донышкам. Ему хотелось взобраться на чердак и найти там спрятанную коробку с чем-то.

Но ничего такого он делать не стал.

В принципе, назвать их действия противозаконными нельзя, поскольку они вошли в дом вместе с его владельцем. Если даже какое-нибудь инкриминирующее Балленкоа доказательство по недомыслию окажется у всех на виду, особых проблем не будет. Остается только надеяться, что у него обычный адвокат, а не прожженная бестия. Они могут навлечь на себя гнев всего полицейского управления Сан-Луис-Обиспо, но, с юридической точки зрения, тыл у них довольно прочный… кажется…

Но на этом их юрисдикция заканчивалась. Без ордера на обыск и формального повода они имели право только осмотреть дом. Они не расследовали никаких преступлений. И здесь они оказались только из-за любопытства Мендеса, из-за его сочувствия к женщине, которую все считали сукой, находящейся на грани безумия.

Карл Эддард начал нервничать, когда истекли обещанные ему двадцать минут.

— У меня еще много дел, — пожаловался старик. — Этот парень из воздуха перед вами не материализуется.

«Зато он как в воду канул», — подумалось Мендесу.

Они поблагодарили Эддарда. Старик запер дом и пошел по своим делам. У заборчика к нему привязалась Мейвис Витейкер и зашагала за ним по улице.

— Я говорила вам, что ничего хорошего из этого не выйдет! Приютили у себя извращенца!

Эддард отмахнулся от нее, словно от назойливой мухи.

Мендес и Хикс поехали в центр города. Там они пообедали в небольшом, весьма живописном мексиканском ресторанчике. Стоящие на улице столики прятались от солнца в тени двух высоких раскидистых деревьев.

— Чертовски странно, — произнес Хикс, внимательно рассматривая лежащие на тарелке рыбные тако[10] под острым соусом из красного перца. — Кому нужно арендовать дом в одном городе, а жить в другом?