Час перед рассветом

Я не помнила, как заснула, просто в какой-то момент внезапно обнаружила себя стоящей в незнакомой комнате. Она была просторной, с большими окнами. На дворе, однако, сейчас царила ночь, и свет исходил только от светильников, в большом количестве расставленных вдоль столов с алхимическим оборудованием. Здесь были колбы, реторты, пробирки, горелки, какие-то еще емкости… В некоторых вовсю шли какие-то химические процессы — жидкости в них кипели и булькали. Кроме меня в лаборатории находился еще один человек, целиком погруженный в работу. Держа в одной руке тетрадь с записями, сделанными от руки, другой он помешивал что-то стеклянной палочкой в реторте и с интересом к ней приглядывался. В какой-то момент он повернул голову в мою сторону, и я увидела, что это эльф, причем темный — острые уши и очень бледная кожа помогали легко его узнать. Длинные черные волосы были собраны в косу, а темные глаза не отрывались от раствора.

Этого эльфа я узнала. То есть мне не было известно ни его имя, ни кто он такой, но уже не в первый раз я переносилась во сне именно к нему. Единственное, что я о нем знала, — он очень сильный маг. Многие заклинания мне стали известны только благодаря ему, в частности, плетение, скрывавшее магический фон, которое я использовала на портале в адамантии. Разумеется, Мариус был не в курсе моей осведомленности. Ведь как я смогла бы ему объяснить, откуда мне известно это заклинание? Приснилось во сне?

Как и раньше, эльф меня не заметил. Даже не просто не заметил — он в упор меня не видел, как бы я ни старалась привлечь его внимание. Я привыкла, что в этих снах всегда являюсь лишь сторонним наблюдателем и не принимаю участия в событиях. Могу лишь только смотреть и запоминать.

Внезапно эльф поднял голову и прислушался к чему-то. Я не заметила ничего подозрительного, но он вдруг издевательски вздохнул, отложил тетрадь и решительно направился к двери. Я поспешила следом за ним.

Эльф поднялся по лестнице и теперь размеренно шагал по длинному коридору. Его окутывала аура силы и уверенности в себе, он шел вперед как король. На его лице не было никаких эмоций, кроме легкой скуки.

Он направлялся к приоткрытой двери в конце коридора, я поняла это, когда до меня донеслось тихое подвывание оттуда. Эльф решительно толкнул дверь, и я торопливо зашла внутрь. В первую очередь обратила внимание на источник звука — это был молодой парнишка в углу комнаты, сидевший на полу и издававший жалобное поскуливание. Его лицо и одежда были в брызгах крови, но сам он выглядел невредимым. Пол по всей комнате усеивали какие-то тряпки и мусор. Тогда я перевела взгляд на второго мужчину, который выглядел старше своего спутника. Он стоял, но был белее стены за его спиной. Впрочем, и стена тоже была забрызгана кровью, а у стола и вовсе красовалась огромная кровавая клякса от пола до потолка. Мужчина посмотрел на вошедшего эльфа с ужасом. Эльф же сначала взглянул на стол — хотя он стоял у стены, на нем следов крови не было — и на какие-то свертки, лежавшие там, а затем усмехнулся.

— Драмт, — задумчиво протянул он. — Неужели ты скатился до простого воровства?

Человек посерел, но ответил, стараясь сохранить остатки мужества:

— За твои изобретения хорошо заплатили.

— Видимо, твои друзья это оценили, — хмыкнул эльф. — Сколько вас было — трое, четверо?

— Трое, — выдавил вор.

Почему трое? Их же здесь всего двое! Я в ужасе прижала ладони ко рту. Так эти окровавленные тряпки на полу, брызги и пятна крови — все, что осталось от еще одного вора?! Его что, просто-напросто разорвало на части, когда он попытался что-то украсть? Значит, на этих свертках, лежащих на столе, стояла такая мощная защита, подобным образом реагирующая на чужое прикосновение? Человек взорвался?! Был человек — и больше нет?

— Что это за хрень? — сквозь зубы спросил вор. — Я ведь умею взламывать магические защиты, практически любые. Но с подобным я не сталкивался. Что это было?!

— Мое личное изобретение, — охотно ответил эльф. Он неприятно улыбался, и от этой улыбки вся его привлекательность внезапно исчезла. — Эту защиту невозможно сломать — в ней нет блоков. Она привязана ко мне и действует до тех пор, пока жив я. Понял?

Вор не ответил, но его лицо утратило вообще какие бы то ни было краски. Он понял, что эльф не рассказал бы ему об этом, если бы собирался отпустить живым. Эльф же уже открыто оскалился, а затем его глаза внезапно полыхнули багрянцем — алые всполохи, которые были так хорошо мне знакомы, поскольку я многократно видела их у собственного отражения в зеркале. Что произошло дальше, я не видела, поскольку мир вокруг потемнел, и я поняла, что сон заканчивается. Но прежде чем проснуться, я успела услышать душераздирающий, полный нестерпимой боли крик умирающего вора.

Глава 8