Час новгородской славы

— Рад видеть славных представителей шведского короля! По бокалу рейнского, лейтенант? Нет-нет, мы мирные негоцианты. Собираемся в Африку — для того и пушки. Там этих мавров — просто жуть. Да-да, патенты в порядке. Пожалуйста, взгляните. Мавры? А! В общем, был такой случай… Может, ко мне в каюту? Да ненадолго, всего по бокалу. Так идем, господа? Отлично. Прошу за мной. Одна просьба, мы можем спокойно зайти в ваш порт Выборг? Замечательно. Нет, ненадолго. Пресная вода, провизия — и все. Ваше здоровье, господа!

Город Выборг небольшой, но уютный. В бухте, на острове Линнасаари — крепость, построенная еще в конце тринадцатого века шведским рыцарем Торкелем Кнутсоном. Башня Олафа — главная башня замка — возвышается над крепостными стенами высоким дозорным стражем. На берегу, прямо напротив острова раскинулись высокие городские стены, над воротами герб — поддерживаемый архангелами щит, деленный на две части золотой горизонтальной полосою. В верхней части, на красном — три золотые короны Швеции, внизу — латинская буква W на лазоревом поле. В 1403 году по указу короля Эрика Тринадцатого Выборг официально стал городом, центром административного округа-лена.

Олег Иваныч и капитан Свенсон прошли городские ворота, пересекли обширную Ратушную площадь и свернули на узенькую кривую улочку, носившую имя короля Магнуса. Улочка была темной, сырой и грязной. Задирая плащи редких прохожих, дул с Финского залива злой осенний ветер, накрапывал дождик, нудный и серый. Поплотнее запахнув плащи, Свенсон и Олег Иваныч выбрались на Соборную площадь — вот уж где ветер с дождем разгулялись! Пересекли ее почти что бегом, при этом Свенсон чуть было не завалился в большую коричневатую лужу. Снова свернули, на этот раз — к улице Двенадцати Апостолов. Та была пошире, чем только что пройденная улица Магнуса, домишки стояли каменные, трехэтажные, богатые. Еще бы — именно тут и проживали многие члены городского совета. В том числе и сам бургомистр.

В конце улицы, на пересечении ее с безымянным переулком, сплошь застроенным каменными оградами, располагалась таверна некоего Гизелия Шмальца, выходца с острова Готланд. В память о главном городе Готланда таверна так и называлась — «Висбю». Кроме великолепного пива, славилась она жарким из дичи — кабанов и зайцев. На них слуги хозяина, с разрешения городского совета, охотились в близлежащих лесах, тянущихся далеко на восток, до самого Кексгольма. Именно таверну Шмальца с вывеской в виде кабаньей головы давно облюбовали новгородские купцы для решения всяческих дел — господин Шмальц был женат на русской.

Нельзя сказать, что таверна была полной, но она и не пустовала. В небольшом зале с дубовыми панелями у горящего камина за столом собралось человек десять. Судя по одежде, местные горожане. Толстяк в полосатой красно-зеленой куртке с разрезными рукавами-пуфами наливал в дальнем углу пиво из большой дубовой бочки.

Свенсон с шумом захлопнул входную дверь. Вздрогнули язычки пламени горящих по стенам свечей. Полосатый — видимо, это и был хозяин — оторвался от своего занятия, узнав Свенсона, заулыбался. Дав подзатыльника пробегающему мимо мальчишке с дымящимся блюдом, кивнул на гостей — встречай, мол. Поставив блюдо на стол, пацан, стуча деревянными башмаками, подбежал к вошедшим, подхватил сброшенные плащи. Повел было за общий стол.

Схватив его за рукав, Свенсон кивком головы показал на столик у дальней стены, под большим дубовым панно, изображающим крещение епископом Олафом язычников-финнов. Язычники были изображены плачущими — им не очень-то хотелось креститься, а епископ Олаф, наоборот, — смеющимся. Выражение лица этого святого человека было довольно ехидным, он словно подмигивал сидящим за столиком: пейте, мол, пока время ваше не пришло.

Олег Иваныч и Свенсон уселись у стены на лавку, покрытую толстым ганзейским сукном. Хозяйский мальчик проворно притащил по паре кружек пива с белыми шапками пены. Хорошее оказалось пиво — вкусное, плотное. Хоть и мутноватое немного.

Свенсон перекинулся парой фраз на шведском с хозяином.

— Нам не очень-то повезло, — перетолмачил Олегу Иванычу. — Новгородские суда покинули выборгскую гавань неделю назад. До весны вряд ли кто из них появится. Да и, к слову сказать, не очень хорошие отношения сейчас между Швецией и Новгородом. Большой войны нет, а мелких стычек — вдосталь. Да ты лучше меня знаешь.

Еще бы не знать. Жаль, конечно, что не будет попутного судна и в Новгород придется добираться на свой страх и риск. Ну что ж. Не впервой.

— Правда, есть еще один вариант, — Свенсон оглянулся по сторонам и понизил голос. — Из Сигтуны уже бы должен отплыть караван одного новгородского купца. Если он не пойдет прямо в Неву, обязательно должен заглянуть в Выборг. Именно с ним мы и… тссс…

— Чего ты опасаешься, Эрик?

— Ганзейских шпионов. Их тут тоже полно. Не поручусь, что таковых нет даже на «Пленителе Бурь».

— М-да. И долго ты собираешься ждать возможного прибытия новгородцев?

— Почему же «возможного»? Они обязательно придут, если не будет сильного шторма или каких иных ганзейских козней.