Час Конца

— Не стоит забегать вперед. — С украдкой произнесла сущность. — У меня почти не осталось сил, последние ее крохи ушли на твое исцеление и перемещение в ближайшее безопасное место. Нужно, как у вас говорят... подзарядить батарейки.

— Каким образом?

— Способы существуют разные: можно просто находиться рядом с большим числом людей, подпитываясь их эмоциями, можно поискать место силы, например какое-нибудь кладбище, капище, курган, святилище, места больших битв либо источник природного происхождения... Однако их будет недостаточно. Наиболее эффективным и быстрым способом будут жертвоприношения...

— Мне кошек да собак резать придется?

— И людей... — добавила моя спасительница. — Животные для меня легкая закуска.

Лично меня воротило от одной мысли следовать примеру жрецов майя или ацтеков, вырезавших сердца у живых людей. Пристрелить оккупанта это одно, но совершать даже с ними изуверские ритуалы категорически не хотелось.

— Люди вроде как тоже животные. Давай лучше медведя или лося замочим, веса в них больше, жизненной силы, или чем ты там питаешься, тоже должно быть больше.

— Люди не звери, у вас имеется развитая душа, дающая свободу выбора, возможность творить и познавать. Человеческие жертвы в кратчайшие сроки позволят восстановить мои силы...— ощущая недовольство, она сменила холодный тон на снисходительный. — Странный ты человек, Никита, истреблять этих самых американцев готов тысячами, но одновременно брезгуешь зарезать пару десятков человек.

— Убивать врагов на войне это одно, а совершать ритуальные убийства... Это мерзко.

— Ради достижения наших целей придется совершать ужасные поступки, смирись.

— Есть другие варианты?

— Нет. Или так или никак. Другого служителя я найти себе уже не смогу...

— Интересно, чем я заслужил внимание к своей скромной персоне? Ведь не тяну на мессию, да и талантов особых кроме как стрелять не имею.

— У тебя сильный Род, среди предков было много одаренных. Я это сразу почуяла...

Тут на меня будто ведро ледяной воды вылили. Свою прабабку-ведунью я помню очень плохо, она умерла, когда мне было пять или шесть лет, но однажды сказанные ею слова не забылись: ''...бесовское отродье ты не слушай, на уговоры ее не поддавайся, иначе будешь проклят.'' Теперь они обрели смысл. Вот я кретин! Надо было просто сдохнуть!

— Твоя прабабушка многого не знала и не понимала. Проклятьем она назвала мою отметку на твоей душе. Метку Мораны. Ничего страшного здесь нет, ты просто отмечен как мой... — Черт, оно и мысли мои читает...

— Раб?

— Скорее адепт.

— Час от часу не легче.

— Расслабься...

— Что?

— Расслабься, буден немного больно.

В голове будто разорвалась бомба, боль была такая, что перед глазами звездочки поплыли. В ушах звенело похлеще церковных колоколов. Приступ, казалось, длился целую вечность. Меня скрутили конвульсии, ноги подкосились и я рухнул в припадке на деревянный пол, где несколько минут катался, крича и пуская изо пену изо рта. Никому не пожелаю пережить подобное...

— Это называется... немного... больно? — Выговаривать слова удавалось с огромным трудом, язык после припадка стал ватным. — Я ласты... чуть не склеил!

— Поверь, ты не знаешь, что такое настоящая боль.

— Что ты... сделала... со мной?

— Раскрыла твой Дар. Требовалось сделать это быстро, отсюда и неприятные ощущения.

В голове промелькнула мысль: ''Я стану магом! Хоть какой-то плюс. ''

— Полноценным волхвом или магом ты стать никогда не сможешь... — поспешил расстроить мои надежды демон. — Для этого нужны долгие годы тренировок, медитаций, практики. Дар обычно открывают в детстве, попутно формируя нужный образ мышления и мировоззрение. При всем желании не сможешь в полной мере управлять теми силами, что скрыты внутри тебя... Твои способности на первом этапе буду контролировать я.

— Каким образом?

— Нам придется какое-то время делить одно тело на двоих.

— Я на такое не подписывался!

— Мне нужно восполнить силы, а пока этого не произойдет, я буду действовать через тебя... — В черепушке теперь отчетливо чувствовалось чье-то присутствие. Оно вроде как является частью меня, но в то же время существует обособленно. Я не вижу ее мыслей, а она видит мои. И никак не спрятаться, ни укрыться... Я точно начинаю сходить с ума.

— Б...ь! Свали из моей головы!

— Успокойся, Никита... Подумай о чем-нибудь другом... Вспомни Дашу, Диму, Колю... Если ты опустишь руки, считай, они погибли напрасно. — Перед глазами возникали лица погибших друзей. Чтоб тебе в аду холодно было! А Кали права, не стоит опускать руки, мне представилась прекрасная возможность повернуть историю вспять.

''А ты лицемер, Никитушка, сам же в глубине души молил всех богов ниспослать помощь. И вот, когда молитвы услышаны, ты начинаешь закатывать истерики, пытаешься жать на тормоза... Нет, мы будем бороться!'' — говорил я сам себе.

— Я спокоен.

— Обещаю, твои мысли таковыми и останутся. Думай о чем хочешь, мешать, как-то препятствовать не стану. Ты человек, у вас множество слабостей.