Час игривых бесов

– Да, мужик, – сказал мачо с нескрываемым уважением. – Ты крут, ничего не скажешь!

– Это точно, – без ложной скромности согласился Валерий Андреевич, приглаживая волосы и бородку. – Я крут, и поэтому я расторгаю договор с вашей фирмой, как не оправдавшей мое доверие. Можете считать себя свободным, товарищ мачо. Кроме того, я пришлю вашему директору счет за мою испорченную обувь.

Он величаво кивнул оторопевшему охраннику и пошел ко входу в полузатопленный «Барбарис».

«Нет, – подумала Алена. – Не мафиози. Все-таки испанский гранд!»

– Валера, надень куртку! – побежала за мужем Жанна. – У тебя ноги мокрые, давай я съезжу домой за другими ботинками!

Алена не пошла с нею в «Барбарис». Не хотелось снова входить в разоренный зал, где она совсем недавно испытала столько жутких эмоций. Кроме того, там мокро, грязно, а здесь, на улице, все покрыто белым, чистым, невинным, только что выпавшим снегом. Красота невероятная!

«Быть может, и вы размышляли об этом,
Не лучше ли снег, обладающий цветом? —

вспомнила Алена любимое стихотворение своего детства.

Или лиловый,
Или бордовый,
Или зеленый,
Или же
Беж.

Она неторопливо обошла здание и заглянула под арку. Маленький дворик был вроде бы пуст, однако Алена все-таки достала мобильник и включила дисплей. Еще раз оглядела все углы. И в самом деле – пусто. На сей раз тут нет никаких машин. Вон там, вдали, черный ход в «Барбарис». А справа от арки металлическая лестница, ведущая на второй, эта – в фирму-диверсантку.

Какой бы красивой была бы зима бы!
И были б не белыми снежные бабы —
Или лиловыми,
Или бордовыми,
Или зелеными,
Или же
Беж, —

пробормотала Алена, наклоняясь и светя мобильником себе под ноги.

Какое месиво следов! Как интересно рассматривать их! Вот сорок последний рубчатый след боевых ботинок мачо, разжалованного в пыжа. Вот размазанные следы бот одиозного слесаря. Еще какие-то мужские башмаки – узконосые, щегольские. Видимо, это отпечатки сапожков Валерия Андреевича.

Алена наклонилась ближе к земле.

Нет, не видно тех следочков – узеньких, миниатюрных, на тоненьком каблучке, – которые она ищет так старательно. Или их засыпало снегом, или их уже затоптали, или их просто не было, потому что ведь не женское это дело – затыкать грязными тряпками раковины и открывать на полную катушку воду, чтобы затопить ресторан, расположенный на первом этаже.

А разве стрелять из пистолета по движущейся мишени в зале этого ресторана – дело женское?

Тоже нет. Однако почему Алена вообще решила, что ее опасная, пугающая спасительница (да простится писательнице Дмитриевой сия невразумительная катахреза!) имеет отношение к нынешнему происшествию в «Барбарисе»?

Неведомо почему. Неведомо, однако почему-то она готова поклясться, что так оно и есть.

Поклясться-то она готова, да вот беда – не перед кем!

Алена подняла лицо к небу, с которого вновь начал сеяться снег.

Вот странность какая: почему, когда идет снег, небо не черное, а особенного, не то белесого, не то мутно-оранжевого оттенка?

Не худо бы сбыться мечте этой смелой...
Но с неба по-прежнему падает белый,
Белый, белейший,Нежный, нежнейший,
Снежный, снежнейший
Снег.

– Скажите, – выбравшись из-под арки, Алена подошла к мачо, который был все еще не в силах поверить в отставку, а потому топтался около двери ресторана, не осмеливаясь, впрочем, войти. – Вы тут машин не видели?

– Видел, как не видеть, – отозвался он угрюмо. – Полно было машин.

– А «БМВ» с тремя восьмерками в номере тут не стоял?

– Такого не наблюдалось, – сообщил охранник. – Минут двадцать вон там, около поворота, простояла «Ауди» не то черная, не то синяя, но номера я не приметил.

«Ауди»? Снова «Ауди»?

Забавно... Впрочем, мало ли «Ауди» на свете? И что в том, что она «минут двадцать простояла» именно около поворота под арку? Это могло значить бесконечно много – и ничего.

– А шофером там был кто – мужчина или женщина?

– Да я внутрь не заглядывал, – пожал плечами охранник.

Да, пожалуй, Валера правильно сделал, что расторг с ними, этими мачами, договор на охрану ресторана!

Не тратя больше времени на пыжа, Алена перебежала дорогу и ткнулась в дверь магазинчика «Горячая еда».

Заперто! Вот те на... Но тут же Алена разглядела листок бумаги с надписью: «Открыто! Звоните!», приклеенный под кнопкой звонка, и нажала на него.

Шансов на то, что Равиль работает и сегодня, не было почти никаких, однако дверь открыл именно он.

– Привет, – проговорила Алена, не веря своим глазам. – Вы что, с утра до вечера тут? Без перерывов и выходных?

– Ну, практически да, – отозвался Равиль, щуря утомленные глаза. – Когда не в институте, то здесь. Это ж моего отца магазин. А отец болеет сейчас. Кому ж работать, как не мне? А вы что тут делаете? Романчик привезли, да? Как здорово!