Час героев

Посмотри на нас! Посмотри на то, как мы жили! Мы делали много железа, но мы убили Аллаха в своих сердцах! У нас было много танков, были самолеты, были пушки, было даже неугасимое пламя, которое мы создали своими руками! У нас было много воинов, – воинов, которые до этого выстояли в боях с неверными. Но когда настал час решающей битвы – помнили ли мы об Аллахе? Помнили ли мы о том, что наша победа – только в его руках?! Когда ты пришел и увидел – что ты сделал?

Саргорд помнил, что он сделал. Когда он пришел и увидел – он расстрелял пьяницу, а потом начал телефонировать в Тегеран, требуя новой техники и дополнительных солдат для защиты объекта, ему были нужны скоростные мотоциклы, зенитные установки, опытные солдаты. Вот и все, что он стал делать.

– Да, я утратил веру в Аллаха, муаллим, – выдавил из себя саргорд Бешехти, – и Аллах покарал меня за это.

– Встань! – властно проговорил Великий Аятолла.

Саргорд неуклюже поднялся, он так и не вставал с колен, хотя намаз был давно завершен.

– Как ты можешь говорить о своей вине, когда виноваты мы все, и степень нашей вины такова, что когда в день Страшного суда мы пойдем по наведенному над пропастью мосту, шириной в лезвие меча, никому из нас не удержаться? Ты воин, и ты сражался с неверными, твердо ступая по пути джихада и позволяя нашим братьям обрести свободу, сбросить рабские оковы угнетения. В то время, как мы сидели в Тегеране и Куме и говорили об Аллахе. Воистину, те наказания, которые ты налагаешь на себя, Аллах наложит на нас, болтливых, в день Страшного суда, и в десять раз наложит он против нас! Разве ты не помнишь историю женщины, муж которой встал на джихад? Одна женщина пришла к Посланнику Аллаха и сказала: «О Посланник Аллаха, мой муж вышел участвовать в сражениях на пути Аллаха. Я молилась за ним, когда молился он, и следовала за всеми ибадатами[72], которые совершал он. Если он постился, то постилась и я, если он поминал Аллаха (зикр), то и я поминала Аллаха, если он читал Коран, то и я читала Коран. Я следовала за всеми ибадатами, которые совершал мой муж. Скажи мне, какое деяние я могла бы совершить, которое равнялось бы тому, что сейчас делает мой муж?»

Посланник Аллаха (саллаллаху алейхи ва саллам) спросил ее:

«Сможешь ли ты выстаивать молитву все ночи до тех пор, пока твой муж не вернется, держать пост каждый день, пока он не вернется, и непрерывно поминать Аллаха (делать зикр) до тех пор, пока он не вернется?»

Женщина ответила:

«Нет, я не смогу, о Посланник Аллаха».

На что Посланник Аллаха сказал:

«Клянусь Тем, в чьей длани находится моя душа, даже если бы ты и смогла совершать все это, то твои деяния не равнялись бы и десятой части того, что сейчас делает твой муж!»

Саргорд ничего не ответил, потому что не знал, что ответить. Он и в самом деле как-то незаметно утратил веру в Аллаха. Возможно, это произошло потому, что, стоя на джихаде, он воевал с американцами и другими неверными, с бледнолицыми и пустоглазыми людьми, обладающими воистину ужасными орудиями смерти. Он видел, как воины Аллаха принимали шахаду от ракеты, пущенной парящим в небе беспилотником, парящим столь высоко, что его не видно. Он видел, как правоверные принимали шахаду от танковых снарядов, а танки эти – было нечем подбить. Он видел, как юных воинов джихада разрывало на куски пулями, когда они пытались установить заряд на дороге, чтобы убить хоть одного неверного, и он видел, как неверные выходили живыми из подорванных машин. Он сам едва не принял шахаду от пуль американских снайперов, невидимых и жестоких убийц, чьи пули летят молча. Воюя с ними, он видел, как они не верят в Аллаха и не покоряются ему, как они оскверняют святыни, тела и души правоверных, как они бросают детям нечистую пищу и учат взрослых, как предавать единоверцев. И он утратил веру в Аллаха, но приобрел веру в самого себя, в свою стойкость и в свой опыт, в оружие, которое является не более чем куском стали. И за это Аллах покарал его.

Но Великий Аятолла сейчас говорит о каре, которую должны понести они, те, кто управлял страной, и те, кто охранял в чистоте веру. Возможно, это его наказание...

– Сейчас ты веришь в Аллаха? – спросил Великий Аятолла. – Загляни в свою душу, загляни в свое сердце и ответь – сейчас ты веришь в Аллаха?

– Да, верю, муаллим. После того, как он жестоко наказал меня за безверие – я верю.

– Аллах исцелил твои раны?

– Милостью Аллаха, я исцелен, муаллим.

– И ты хочешь стать шахидом на пути Аллаха, чтобы приблизиться к нему и войти в высшее общество?

– Нет ничего в этом и том мире, чего бы я желал так сильно, как этого.