Чароплет

Но Сайрус уже взмахнул чем-то зажатым в руке. Раздался всплеск.

— Сайрус! — крикнула Франческа. — Не надо…

Поздно. Из его рук взметнулся сноп искр — и на стене рядом с ним расцвел длинный лепесток пламени, озаряющий светом разрушенный храм.

— Проклятье… — пробормотала Франческа. Сайрус где-то раздобыл масло и огниво.

— Фран? — позвал он.

Под отблесками огня спеленавшие Франческу заклинания словно таяли. Вот, вызвав у нее невольный стон, пропал и цензурирующий обруч вокруг головы.

— Никодимус, подождите! — выпалила она. — Не делайте глупостей!

Она оглянулась в поисках бандита-чарослова, но отблески огня высвечивали только нагромождение балок, пепел и груды камня. За каменным крошевом вытянулись пляшущие темные тени.

Сайрус спрыгнул сквозь дыру в куполе. Из надувшейся пузырем за спиной мантии ударила вниз струя воздуха, тормозя падение, и Сайрус, едва коснувшись ногами земли, кинулся к успевшей выпутаться из заклинаний Франческе. Горящее на стене масло начало коптить, но лицо Сайруса еще различалось в полутьме — вуаль поднята, карие глаза широко распахнуты.

— Ты убрала удавку? — выпалил он, хватая Франческу за руку.

— Проклятье! Прости, что не сообщила. Но сейчас это не самая большая наша печаль. Я поговорила с Никодимусом, он…

— Если Никодимус желает общаться, — перебил Сайрус, — пусть повременит с цензурой и заклинаниями-оковами.

Он потянул Франческу к бреши в стене. Пламя догорало, пляшущие тени удлинялись.

— Сайрус, ты не понима…

Сайрус наступил на тень — и та вдруг, сгустившись, отрастила мускулистые руки, которые тут же обхватили его поперек груди и лба, а потом резко втащили в темноту и пропали вместе с ним.

Франческа с воплем отскочила от подбирающейся тени. Но огонь меркнул, и тени обступали со всех сторон. Франческа обернулась — кругом сплошная непроглядная темнота. Дыхание участилось, в руках закололо.

— Никодимус, не надо!

Огонек на стене едва теплился.

— Никодимус! — выкрикнула Франческа, торопливо творя огненного нуминусного светляка и подбрасывая вверх. Крошечный абзац затрепетал, сворачиваясь спиралью и воспламеняясь.

Не успел он засиять, как что-то разметало его на отдельные золотые руны. Франческа выпустила еще одного светляка, но и он разлетелся на осколки. То ли сам Никодимус, то ли его ученики разбивали светящиеся тексты, едва она успевала их написать.

— Никодимус, давайте поговорим!

Тишина. Последние крохи огня, зачадив, погасли совсем. Франческа вскрикнула, чувствуя, как ее поглощает темнота.

Глава двадцать седьмая

Сайрус попробовал выбиться из пут, но он был глух, слеп и под цензурой. Закричать не позволил кляп во рту.

Тогда он перестал сопротивляться, хотя внутри все клокотало от злости. Каким дураком надо быть, чтобы выступить с флягой лампадного масла против синекожих монстров и неизвестной магии… А что было делать? Бросать Франческу? Тыкаться в темноте, как слепому котенку?

Слух вдруг вернулся, оковы на ногах пропали. Кто-то грубо ухватил его за стянутые чарами руки.

Затем прояснилось в глазах — и Сайрус невольно посмотрел вверх, а посмотрев, не сразу понял, что видит клочки вечернего сумеречного неба в проломах купола над полуразрушенным храмом. По небу двигался темный квадрат, на миг затмевая первые звезды. Змей, догадался Сайрус, снижается над храмом.

— С кобольдами вы сражаться не умеете, — произнес из темноты мужской голос. Никодимус Марка, кто же еще. — В логово врага, до зубов вооруженного накожными чарами, врываетесь с жалкой лампадкой и клочком ткани. Из этого я делаю вывод, что вы либо полный профан в том, что касается нашей вражды с Тайфоном, либо просто полный профан. У вас есть пять фраз, чтобы убедить меня хотя бы в первом. В противном случае мы перережем вам глотку и оставим на растерзание другим адептам демона.

Текстовый кляп пропал. Над храмом закружил второй темный прямоугольник.

— Я новый небесный дозорный Авила, — сообщил Сайрус как можно спокойнее. — Заступил на пост две недели назад. До сегодняшнего дня слыхом не слыхивал ни о демонах в Авиле, ни о распрях между Кейлой и Селестой. Дейдре утверждает, что я нужен демону как прикрытие.

— Пока не убедили. У вас еще две фразы.

— Что вы хотите от меня услы… — К горлу прижалось что-то острое.

— Одна фраза.

— Демон вызвал меня в город для отвода глаз, чтобы никто не заподозрил о зреющем расколе, — скороговоркой протараторил Сайрус. — Если среди иерофантов и есть адепты демона, мне их не раскрывают. И если меня сейчас найдут, я труп. Я вам не враг, клянусь Создателем.

Сверху послышался шелест низко парящих змеев.

— Либо вы говорите правду, пилот, либо вы искусный притворщик, — хмыкнул Никодимус.

Обручи на лбу и на шее Сайруса ослабли, позволяя осмотреться. Рядом стояли два сотканных из темноты силуэта — один человеческий, высокий и худой, другой ниже, с неестественно широкими плечами.

— Этих змеев над храмом вы притащили? — осведомился первый, предположительно, Никодимус.

Сайрус покачал головой.

— Я видел змея над вечерним рынком, когда покупал масло для лампы. Подумал, что кто-то из дозорных отбился.