Чародей с гитарой. Том 2.

Выглянув из-за кузова, полицейский крикнул в сторону перегородившего дорогу патрульного автомобиля:

— Можешь отпустить их, Джей, у этих парней чисто! — И неохотно подарил Крусу профессиональную улыбку. — Извини, что задержал, приятель.

— А, ничего страшного, мон. У каждого своя работа.

Крус подождал, пока патрульный сел в машину и скрылся в теплой техасской ночи, а потом крикнул коллеге:

— Манко, мон, вали сюда! Мальчонка и его зверье удрали, но коку легавые не нашли.

Заметив на лице босса смешанную с недоумением радость, Манко заглянул в фургон.

— Ты уверен? В сундук кто-то лазил.

— Что-о-о?! — Крус запрыгнул в кузов, не обращая внимания на бьющегося в путах, брызгающего слюной попугая. — О, mierda!

И они вдвоем принялись расшвыривать мебель, нимало не тревожась, что та может разбиться об асфальт.

Через два часа, поневоле признав свое поражение, они присели у двери.

— Не понимаю, — безутешно бормотал Крус. — Дьявол, как они выбрались из будки? Когда мы с легавым открыли ее, замок был на месте. Как этот костлявый ублюдок вылез?

— Может, звери прогрызли дырку?

Крус уронил голову на руки.

— Там нет никакой дыры. Что мы скажем в Вегасе? — Он взъерошил волосы длинными пальцами. — Что какой-то студентик и его дрессированные зверюшки сделали ноги с сорока килограммами коки из запертого фургона?

— У мениа в Чили есть родниа, которую я не навещал с детства.

— Потрясающе! Вот только у нас нет денег на самолет, а возобновить свою «визу» я забыл. А у тебя как?

— Чуток «зеленых» на расходы. Но они не знают, когда нас ждать, так что есть шанс ускользнуть.

— Без денег-то?

— У нас осталсиа говориащий попугай. — Манко махнул в сторону кузова. — Можно проскользнуть в Вегас, продать его задорого, и приамиком в аэропорт.

Крус немного приободрился, оглянулся на пернатого пленника.

Тот уставился на человека до ужаса умным взором.

— А что, если нам не удастся заставить его говорить? Мы ж не дрессировщики.

— Диавол, он заговорит. Я чуток знаю таких птиц. Дай им поесть — и не сможешь заставить заткнуться. Этот должен стоить целое состояние.

— Да, этот дьявол говорит не только «Попка дурак». Может, еще удастся выпутаться! — Крус хлопнул товарища по спине. — Ладно, Манко! Едем в Вегас, сбываем мебель в каком-нибудь ломбарде и продаем попугая. Потом садимся на ближайший рейс «Аэромексико». Мне всегда хотелось повидать Южную Америку.

— Выше голову, мон!

Они закрыли фургон и помчались в кабину, не обращая внимания на бьющегося шипящего попугая, ставшего для них пропуском на волю.

Глава 10

Пляж был чересчур красив — такую белизну можно увидеть только на открытках и, как ни странно, посреди Нью-Мексико. Мелкий и искристый, как сахар, гипсовый песок девственно-чистой десятифутовой полосой отделял пальмовые заросли от залива. Прозрачная, как хрусталик горного орла, вода тихонько ласкалась к берегу, и лишь вдали у рифа пенились буруны.

Джон-Том осмотрел себя — на первый взгляд цел и невредим. Выдры, обнявшись, сидели неподалеку, а Перестраховщик на корточках разглядывал пустую раковину. Но вот Мадж выпустил подругу из объятий.

— Дьявол, куда нас занесло, приятель?

Джон-Том посмотрел вдоль берега.

— Я полагаю, к югу от того места, где мы бежали от пиратов. Разумеется, нас могло занести и на край света, но мне кажется, что мы просто переместились туда, куда довез нас грузовик. Ну и, опять же, другое время суток. Ночью сверимся по звездам.

— Насчет остальных пиратов я бы не тревожился. — Перестраховщик отшвырнул пустую раковину в сторону. — Они будут мчать без передышки до самого корабля, уж будьте покойны! Хотя теперь, по-моему, это неважно — мозгами экипажа был Камалк, а мускулами — Сашим. Без этой парочки остальные будут совсем сбиты с толку.

— Тада самое время передохнуть.

Мадж сорвал с себя шорты и жилет. Виджи не отставала, швыряя в него туфлями и загоняя в воду. Джон-Том наблюдал, как они выписывают кренделя, будто пара мохнатых дельфинов. Замысловато изогнувшись, что не под силу ни одному человеку, Мадж перевернулся на спину и крикнул в сторону берега:

— Залезай, приятель! Водичка тепленькая. Лучше б даже посвежей, но и такая сгодится.

Джон-Том замялся. Они с Маджем уже купались голышом, но Виджи ведет себя почти по-человечески. Перестраховщик, трусцой спешивший к воде, оглянулся.

— Я понял! Вы, люди, такие стыдливые потому, что на вас мало шерсти.

И енот нырнул в тихую воду лагуны.

Джон-Том мысленно чертыхнулся и мгновенно разделся. Тепловатая вода освежила его, смывая пот и грязь последних дней, стирая память о пиратах и дикарях, снимая напряжение от поездки.

— Да ему же и утонуть недолго! — заметила Виджи, следя за неуклюжими попытками Джон-Тома подражать ловкости выдр.

— Ни в коем разе, милашка, — поворачиваясь на спину и подставляя живот солнечным лучам, возразил Мадж. — Для человека он справляется будь здоров, разве что руки-ноги у него не из того места растут.