Чародей с гитарой. Том 2.

— Да… Нет… Вообще-то не знаю. Я не очень много раздумывал над этим. Сам был удивлен, когда у меня открылись способности. — Он сосредоточенно вертел полупустой стакан. — Моя история — из тех, которые принято считать необычными.

— Вот видите! — Она откинулась на спинку стула и ободряюще улыбнулась. — Я знаю, вам есть о чем рассказать!

— В мои рассказы очень нелегко поверить. Иногда я и сам верю не до конца.

Выдав эту туманную фразу, он поведал Ансибетте, как очутился в ее мире и нашел в нем свое место, вполне, надо заметить, достойное.

Ансибетта Боробосская вся обратилась в слух, ловила каждое его слово. Он уже дошел до середины своей биографии, как вдруг заметил, что ансамбль в таверне играет только две мелодии, повторяя их вновь и вновь. Гиббон, ласка, сервал и валлаби показались ему музыкантами опытными — что ж их заклинило-то? Такому заведению для процветания необходимо разнообразить репертуар, не то исполнителей закидают в лучшем случае насмешками, а в худшем — всем, что под руку подвернется.

— Вы заметили, что здешний ансамбль знает только две песни?

— А вы находите это странным?

— Странно, что в зале никто не жалуется. Какая-то нелепость! Играют ведь неплохо — я наблюдал.

— Лучше хорошо играть две песни, чем плохо — сто, — возразила Ансибетта. Похоже, ее веселила столь неуклюжая попытка собеседника сменить тему.

— Но не в таком же месте. — Он отодвинулся от стола — решил подняться. До его руки дотронулись нежные пальцы.

— Не уходите. Я только-только начала вас узнавать.

Он, глядя на сцену, блекло ответил:

— Вы пока выпейте чего-нибудь. Я через минуту вернусь.

Провожаемый ее взглядом, он отправился на поиски друга.

А поскольку не оглядывался, то и не заметил, с какой быстротой Ансибетта опустошила бокал.

Выдр и принцесса Пиввера сидели нос к носу.

— Мадж!

Выдр взглядом посулил ему расчленение без анестезии и отсрочки приговора и тихо прорычал:

— Ну че, кореш? Че тебе щас-то от меня надо?

Джон-Том указал на музыкантов:

— Ты заметил здешний ансамбль?

— Не, чувак, не заметил и с радостью в этом признаюсь. У меня щас на уме другие штучки ритмического свойства.

И, повернувшись к принцессе, Мадж был награжден загадочной улыбкой — не то чтобы ободряющей, но и не совсем безразличной.

— Они только две песни играют, — сообщил Джон-Том.

— Да? Тока две? И че от меня требуется? Все бросить, залезть на эстраду и устроить им разгон?

— Но это же полный абсурд. Музыканты-то хорошие.

Выдр пристально посмотрел на друга.

— Послушай меня, чувак. Ежели тебя так офигенно интересуют аспекты местной музыкологии, че б тебе самому не подойти к ним и не спросить?

— Действительно. — Пиввера знай себе буравила взглядом зрачки Маджа. — У нас с вашим другом интересная беседа, оставьте нас, пожалуйста.

— Отлично! Я так и сделаю — подойду и спрошу.

— И правда отлично.

Мадж не поднял глаз.

Пробираясь в колышущейся пахучей толпе, Джон-Том заметил, что музыканты сделали перерыв. Ему это было на руку. Он направился прямиком к гиббону. В этом углу таверны имел привычку собираться ароматный дым; Джон-Том напрасно пытался разогнать его руками.

— Ребята, а вы здорово играете.

— Спасибо. — Ответ гиббона прозвучал не враждебно, но и не дружелюбно. Длинные лапы примат сложил за головой. Одет он был в леотард с тесьмой и жилет.

— Вот только кажется мне, что-то с вами не так. Я заметил, репертуар исчерпывается всего-навсего двумя мелодиями. Бедновато, не находите?

Валлаби с ухмылочкой обратился к сервалу:

— Наблюдательный, ага?

— Еще я заметил, — продолжал Джон-Том, — что никто из публики вроде не в претензии. Я такие местечки знаю. Вас уже давно должны были закидать тухлыми яйцами. А тут — словно никто не замечает.

— А с чего им замечать? — ответил сервал. — Все живут под тем же проклятием.

Джон-Том сдвинул брови к переносице.

— Проклятие? Что за проклятие?

— А ты не знаешь? — В голосе гиббона прорезался слабый интерес. — Кажется, я тебя раньше здесь не видел, а уж я бы запомнил такого долговязого человека…

Тут ласка заметила на спине Джон-Тома дуару и не дала гиббону договорить.

— Эге! Так ты тоже лабух?

— В некотором роде. — Джон-Том сложил руки на груди и прислонился к стене. — Я чаропевец, но и развлечения ради сыграть могу.

— И что, тебе не мешает проклятие?

На морде валлаби появилось смешанное выражение надежды и отчаяния.

— Я даже не знаю, о чем идет речь. — Джон-Том выпрямился и взял дуару на изготовку. — Если вы не против, я просижу с вами следующее отделение.

— И сможешь сыграть больше двух песен?

Сервал глядел на него в упор, демонстрируя желтые зубы.

— Да хоть сотню. Правда, некоторые не слишком удачно получаются, но ничего, сойдет. Если у вас не выходит больше двух, почему бы не сделать так: я буду вести, а вы — только подыгрывать? Глядишь, это поможет вам выбраться из колеи. Или от проклятия освободиться, если и правда оно виновато.

— Это было бы здорово! — Гиббон заблестевшими глазами посмотрел на товарищей. — Правда, не думаю, что получится, но…

— Лесваш, да разве с нас убудет, если попробуем? — Валлаби поднял инструмент, похожий на трубу. — Что мы теряем?