Чародей с гитарой. Том 2

Самый низкорослый член загадочной троицы присел, опершись спиной о густой кустарник. В одном его ухе блестело три кольца, в другом — кубик из отшлифованного циркония.

— Не вздумай повторить это сволочное имечко. Одного раза больше чем достаточно. — Он воткнул самодельное копье в ничем не виноватое дерево. — Вы, кстати, откуда взялись?

— Из Колоколесья, — сообщил Джон-Том.

Младший (им всем на вид было чуть за двадцать) состроил гримасу.

— Впервые слышу.

Его долговязый товарищ рассматривал Маджа.

— Динамитная шубейка. Где надыбал?

— Это не шубейка. — Мадж оглядел себя. — Можа, ты про мою жилетку?

— Не-а. Ладно, стало быть, ты — гигантская крыса. Ну, и чему тут удивляться, спрашивается?

На лице говорившего отразилась покорность судьбе.

Мадж поднял меч и произнес глухо, с опасными нотками:

— Я... тебе... не... крыса... вник?

Джон-Том, успокаивая, положил руку ему на плечо.

— Он выдр.

— Ага. Выдр. Это конкретно! — Предполагаемый лидер троицы утомленно опустил оружие. — Только без обид, ладно? С тех пор как мы тут застряли, жизнь малиной почему-то не кажется.

Джон-Том, не реагируя на скептический взгляд Маджа, медленно передвинул дуару за спину. В поведении туземцев исчезла агрессивность, но это не заставило выдра ослабить хватку на рукояти меча.

Чаропевец был благодарен старшему, когда тот решительно протянул руку. Ладонь оказалась твердая, пожатие — крепким.

— Ребята, вы откуда? — спросил чаропевец. — Кажется, мне знаком ваш акцент.

Оборванцы переглянулись. Тот, что сидел, выпрямил спину, медленно покачал головой с несусветными лохмами.

— Какой еще акцент, дядя? Мы все из Джерси.

— Из Северного Джерси, — добавил стоявший рядом исхудалый блондин.

— Кроме Хинкеля. — Патлатый сцепил на затылке пальцы и снова привалился к кусту. — Он из города. С восточной стороны.

— С восточной стороны? — нахмурился Джон-Том.

— Нью-Йорк, дядя, Нью-Йорк. Слышь, друг, ты что, чисто конкретно с луны свалился? — Вожак понимающе кивнул приятелям. — Он, по жизни, нездешний.

— Сразу видно, — кивнул патлатый.

«А ведь если подумать, откуда я? — спросил себя Джон-Том. — Сколько воды утекло с тех пор, как я тут очутился? Сейчас мой дом здесь. Колоколесье, Вертихвостка, Линчбени, Глит-тергейст. К сей сказочной топонимике следует добавить угрюмый остров, юдоль опустошения и обносившихся гостей из Джерси».

— Вообще-то я из Лос-Анджелеса.

— Вот это конкретно! — явно обрадовался вожак. — Ну, и как зовется твой банд? С кем лабал, по жизни?

— Ни с кем. Возможности не было.

— Чайник, — определил тощий.

С горы низвергся душераздирающий гром, по склону покатилась каменная мелочь. Мадж отпрянул в сторону, беспокойно оглядывая ненадежные высоты.

— Ну вот, опять, — пробормотал сидящий.

Вожак смущенно посмотрел на вновь прибывших.

— Вот что, ребята, мы конкретно сожалеем насчет не слишком радушного приема, но и вы поймите: последнее время дела у нас не клеятся. Я — Волк. — Он обернулся к товарищам. — Это Шплиц, а карлик под деревом — Ядерный.

— Че, запредельные имена? — проворчал Мадж.

— Чтоб ты знал, мохнатый приятель, — они нам не от рождения даны. — Ядерный провел ладонью по своему черному «ирокезу». — Это ж надо — язвительный выдр! Оба-на, приехали!

Мадж не был застигнут врасплох, когда из глубин его сознания влажным, губчатым комом всплыла догадка.

— Джон-Том, это ж пена из твоего мира!

— Э, ты кого пеной называешь? — Шплиц нахмурился и повернулся к Волку: — И почему — пена?

Тот пропустил вопрос мимо ушей.

— Мое настоящее имя — Джимми Газерс. Феликс Циммерман у нас на басе, а это Кенни Хилл — тарабань-в-барабан.

— Понятно.

Джон-Том ухмыльнулся. Куда бы ни занесла тебя судьба, ударников всегда узнаешь издалека. Они в любом социуме образуют прослойку с уникальными характеристиками. Чаропевец не удивился бы, услышав, что у них даже ДНК слегка отличается от обычных.

Если у шимпанзе ДНК на девяносто девять процентов — человеческое, то у барабанщика...

— «Панкреатический отстой», — гордо произнес Газерс.

Джон-Том недоуменно замигал.

— В смысле?

— Так наша группа называется. Конкретно, да?

Мадж одобрительно закивал:

— В самую точку.

И он спрятал меч в ножны.

— И как же вас угораздило здесь очутиться?

Сколь ни приятно было встретить соотечественников, Джон-Том решил соблюдать дистанцию. Пока он знал о них не больше того, что услышал, и не видел возможности отделить правду от вымысла. Осторожность — не помеха даже в обществе братьев по разуму, то бишь музыкантов.

— У нас, дядя, типа трехнедельный отпуск, — проворчал Хилл. — А что, разве не видно? — Он показал изнанку рубашки. — Гляди! Дранина от Пьера Кардена.

Газерс был еще скупее на объяснения.

— Конкретно, нас сюда занесло против нашего желания. А у тебя, по жизни, какая биография?