Чародей с гитарой. Том 2

— Рыба, сударыня. — Пауко, добровольно взявший на себя обязанности повара, сопроводил свои слова невинным взглядом. — Что-нибудь не так?

— Что-нибудь не так? — передразнила рысь, указывая на блюдо когтистой лапой. — А разве не очевидно? Без с-соус-са!

— Да, верно. — Нижняя губа Умаджи заползла на верхнюю и коснулась ноздрей. — Соуса нет.

— Ваши высочества, примите извинения. — Наверное, в других обстоятельствах эти слова не носили бы оттенка сарказма. — Я сделал все, что в моих силах. — Кулинар указал на очаг: — Как видите, кухонная утварь далека от совершенства.

В разговор вмешался лейтенант, сочтя необходимым вступиться за своего солдата.

— Дамы, бывают ситуации, когда невозможно приготовить тонкие яства.

— Чепуха! — Сешенше, превратив глаза в щелочки, смотрела на Джон-Тома, который уже наполовину разделался с собственной порцией. — Ну, допус-стим, вы не можете дос-ставить нас-с домой, однако вы прекрас-сно рас-спели этот замечательный огонек. Разве нельзя добыть чаропением прянос-сти и необходимую пос-суду заодно?

— Ну да, ну да. И кто их потащит на своем горбу? — пробормотал себе под нос Хек.

— Легко догадаться, — ответил Караукул.

— Слушай, напомни, что за нелегкая нас сюда занесла?

— Добровольцами вызвались, неужто забыл? — криво улыбнулся Караукул в мерцании костра. — Либо добровольное согласие, либо потеря кой-каких жизненно важных частей тела.

— То-то и оно, — пробормотал его товарищ. — Вспоминаю, вспоминаю. Слава или расчлененка.

— Стоит лишь подумать о других бедолагах... о других доблестных солдатах Харакуна, которых послали в опасные страны на поиски принцессы и которые не нашли ничего, кроме мучений и смерти... Нам несказанно повезло, что удалось и дело сделать, и ноги унести.

— Да, — равнодушно согласился Хек. — Думаешь, повезло?

— Шестикратно, — уныло ответил Караукул.

Сешенше покинула свое место и перебралась к закусывающему Джон-Тому. Втянув когти, легонько провела пальцами по его шее и плечу.

— Чаропевец, разве я с-слишком многого прошу? — елейным тоном взмолилась она. — Вс-сего-то навс-сего бутылочку подогретого с-соус-са бешамель!

Он нахмурился и оторвался от еды.

— Ну, не знаю. Я еще ни разу не пытался создавать блюда на заказ.

Алеукауна без особого энтузиазма расправлялась с собственной порцией. Взглянув на рысь и чаропевца, она произнесла:

— Если все-таки соберетесь, я бы предпочла острые приправы. Темно-бордовый перец горошком и земляное вапани.

И облизнулась в предвкушении.

— А мне бы хватило капельку черного крема.

Ансибетта с чарующей улыбкой наклонилась к Джон-Тому, и тот ни с того ни с сего подавился хорошо прожаренной рыбой.

Алеукауна показала острые зубы.

— Всему свое время, но сначала — вапани!

— Черный крем.

Идеальные губки Ансибетты чувственно отартикулировали каждый звук. Джон-Том кое-как проглотил рыбу.

— Беш-шамель! — прошипела рысь.

— Кто здесь главная принцесса?

Ониксово-черные глаза Алеукауны заиграли отблесками костра.

— Главная принцесса? — Пиввера мокрой лапой осторожно счистила с усов рыбий жир. — Ты на что намекаешь?

— Это мои солдаты. — Мангуста указала на верную четверку, те малодушно съежились и попятились из освещенного круга. — Если бы не мой приказ, они бы преспокойно спасли от Манзая только меня. Вы получили свободу благодаря моей настойчивости и добросердечию.

— Сдается мне, чувство долга у них крепче, чем тебе кажется. — Умаджи приподнялась и дружески обняла Джон-Тома за плечи. Силой она обладала недюжинной. — Между прочим, чаропевец и его приятель в долгу только перед самими собой. — И, нежно прижавшись, она заглянула Джон-Тому в глаза. В упор. — Скажите, ведь вы не сбежали бы, не бросили бы нас на милость Манзая?

— Помилуйте, как можно? Полегче, вы мне плечо повредите.

— Простите.

Она похлопала ресницами и отпустила его.

Ансибетта покинула свое место и двинулась к Джон-Тому. Плавные движения ее тела свели бы с ума любого самца человеческого племени. Но тут, не дожидаясь, когда Джон-Том брякнется без чувств, заговорила Пиввера:

— Никто не может притязать на столь амбициозный титул, как «главная принцесса». Кто-то из нас постарше годами, кто-то — поумнее, кто-то — посильнее, зато остальные — ловчее. Кто-то родом из далеких могущественных королевств, другие появились на свет в захолустье неподалеку отсюда. Среди нас только одному хватает мудрости и опыта, чтобы решать важные вопросы. — Она резко повернулась и посмотрела на Джон-Тома в упор. — Чаропевцу!

— А?

Он поднял широко раскрытые, смущенные глаза. Мадж, утолявший голод рядом, поспешил удалиться на безопасное расстояние.

— Да! — Ансибетта низко наклонилась, сложила губки идеальным бантиком и спросила: — Джон-Том, кто среди нас — главная?

— Прекрати! — шепнула Квиквелла. — Ты его отвлекаешь. Это нечестно.

Ансибетта повернулась и заморгала — сама оскорбленная невинность.

— Я? Я бы не унизилась до такого!

— Еще как унизилась бы, — прорычала Умаджи, вынудив Ансибетту резко повернуться к ней.