Чародей с гитарой. Том 1

— Песню Рика Спрингфилда «Все, что нам нужно, — человеческое тепло». Только я спел ее шиворот-навыворот. По-моему, сработало лучше некуда. — Джон-Том лучезарно улыбнулся.

Клотагорб получил обратно свой панцирь, Сорбл обрел крылья и тут же взмыл в поднебесье, где принялся выделывать фигуры высшего пилотажа; Колин передернул плечами, пошевелил ушами и потер черный нос.

— Ты молодец, чаропевец. — Внезапно он нахмурился. — Друзья, боюсь, наши испытания продолжаются. Пожалуй, этого следовало ожидать.

— Вот гадство, — пробормотал Мадж, глядевший в том же направлении, что и коала. — Слушайте, ваше чудомудрие, сколько еще нам терпеть?

— Пока не найдем пертурбатор и не освободим его, — отозвался Клотагорб.

Джон-Том повернулся и взглянул туда, куда смотрели остальные; лишь какое-то время спустя он сообразил, что взгляды всех устремлены не куда-нибудь, а на него, и в то же мгновение осознал, что с ним и впрямь произошло что-то странное. Юноша судорожно сглотнул. Итак, заклинание сработало на все сто — и даже немного больше.

— Ну, ваша черепашистость, что будем делать? — справился Мадж, который не сводил глаз с молодого человека.

Вернее сказать, с того, кто был когда-то высоким молодым человеком, а ныне превратился в высокую поджарую обезьяну. На обезьяне была одежда Джон-Тома — индиговая рубашка, шапка из кожи ящерицы, башмаки; на груди животного, вид которого был весьма и весьма озадаченным, висела дуара. Джон-Том оглядел себя, заметил необычайно длинные лапы и загибающийся кверху хвост. Он состроил жалобную гримасу, ощутив при этом, что обзавелся мясистыми отвислыми губами и острыми клыками.

— Ты малость перестарался, кореш, — заметил выдр с искренним сочувствием в голосе.

— Лично мне кажется, что так он выглядит гораздо пристойнее, — сказал Колин, а затем обнажил саблю и сделал шаг вперед, вынудив Джон-Тома попятиться.

— Эй, неужели на меня настолько противно смотреть?

— Ты заслуживаешь того, чтобы увидеть себя таким, каким представляешься друзьям. — Медведь поднес сверкающее лезвие к самому носу юноши.

Джон-Том вгляделся в собственное отражение. Внезапно у него, как показалось окружающим, отвалилась челюсть; она отвисла так низко, что едва не достала до земли.

— О господи! Ну и образина!

— Да, приятель, — подтвердил Мадж, — нас ты вылечил, а себя, похоже, заразил.

Джон-Том продолжал смотреться в слабое подобие зеркала, каким служила сабля Колина. Да, ничего не скажешь, натворил он дел! До сих пор превратить его в обезьяну, да и то не в буквальном смысле, удавалось разве что симпатичной старшекурснице, с которой они вместе посещали семинары по гражданскому праву. Она дважды соглашалась на свидание и оба раза оставляла Джон-Тома в дураках. Что ж, теперь он превзошел свою учительницу.

— Ладно, попробуем исправить положение.

— Погоди, приятель, не горячись. Ты только не вздумай петь ту же самую песенку, а то мне как-то неохота снова становиться человеком.

— Но другой подходящей я не знаю.

— Водяная крыса права, мой мальчик, — вмешался Клотагорб. — К сожалению, я бессилен помочь тебе. Справляйся собственными силами, однако постарайся не причинить попутно вреда нам. Не подвергай столь суровому испытанию наши нервные системы.

— Сэр, эти пертурбации сидят у меня вот где! Я сыт ими по горло! Честно говоря, я так устал, что голова просто-напросто отказывается соображать.

— Давай, приятель, не тушуйся, — подбодрил Мадж. — Пой, что помнишь, — вдруг набредешь на что-нибудь путное?

— Не знаю, не знаю. Я перестаю что-либо понимать.

Однако Джон-Том несколько преувеличил. Он понимал одно — выбора у него нет. Он не хотел обращать своих друзей сызнова в людей, ибо тогда наверняка не избежать истерики; но еще меньше он стремился сохранить обличье обезьяны, передние лапы которой такие длинные, что волочатся по земле. Пожалуй, в словах Маджа что-то есть. Пожалуй, на деле стоит петь все подряд. Ведь чем черт не шутит? В конце концов, когда пел, он чувствовал себя настоящим человеком. А может, в том и заключается спасение? Но как ни крути, честностью тут и не пахнет. А говорят, что судьба справедлива! Кто он такой? Студент-недоучка, несостоявшийся рок-музыкант, очутившийся вдобавок в совершенно чужом мире и ином времени, а от него постоянно ожидают чудес! Ладно, он готов, раз уж так повелось, творить чудеса, потому что с детства приучен помогать другим; но когда помощь требуется ему, что он слышит в ответ на свою просьбу? «Мой мальчик, справляйся собственными силами!» Ну и ладно, он справится, пусть даже придется разнести вдребезги этот бестолковый отвратительный мир!